Анализ государственной программы «Юстиция» и актуальные вопросы развития органов принудительного исполнения [1]

Номинация «Значение государственного института судебных приставов и актуальные вопросы исполнительного производства» (1-е место)

М.А. ПОДЛИПНАЯ,

студентка 2-го курса магистратуры Иркутского института (филиал) Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России)

Научный руководитель: кандидат юридических наук доцент кафедры гражданского права и процесса В.Г. Нестолий

Введение

Постановлением Правительства РФ от 31.03.2017 № 370[2] государственная программа Российской Федерации «Юстиция»[3] (далее — Программа «Юстиция») изложена в новой редакции. Программа предусматривает повышение качества принудительного исполнения, модернизацию системы принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц, совершенствование российского законодательства в части повышения статуса судебного пристава. Реализация программы должна привести к созданию единого рынка услуг по оказанию квалифицированной юридической помощи посредством обеспечения оказания такой помощи адвокатами, упорядочения системы оказания квалифицированной юридической помощи, регулирования рынка оказания квалифицированной юридической помощи.

В данной работе вопросы совершенствования статуса судебного пристава, повышения качества принудительного исполнения и обеспечения оказания квалифицированной юридической помощи адвокатами увязаны воедино.

Цель работы  — обоснование тезиса о нерациональности внедрения в российскую правовую систему института внебюджетного (частного) принудительного исполнения[4]. Для достижения цели, во-первых, институт внебюджетного принудительного исполнения рассмотрен в единстве с идеей «приватизации» («денационализации») исполнительского сбора; во-вторых, мысль о повышении качества исполнения судебных актов увязана с идеей предварительного исполнительского сбора и феноменом обеспечительных мер для исполнения судебных решений.

В заключении высказывается мнение о том, что повышение качества судебных актов и качества их принудительного исполнения может произойти благодаря преобразованиям адвокатуры согласно Программе «Юстиция» и появлению судебных инвесторов на рынке юридических услуг.

Часть 1. Исполнительский сбор и внебюджетное (частное) исполнительное производство Еxtractum. Воплощение доктрины внебюджетного (частного) исполнительного производства в российском законодательстве нам видится нецелесообразным, хотя мы не отрицаем ее научной и практической значимости. Внедрение института частных судебных исполнителей не повлечет за собой появления у должников средств, необходимых для исполнения денежных обязательств перед кредиторами. Должники, которые могут исполнять обязательства по исполнительному производству, вносят в бюджет исполнительский сбор. Доктрина частного исполнительного производства есть идея «приватизации» исполнительского сбора. Реализация доктрины приводит к перехвату денежного потока, направляемого в государственный бюджет, в пользу финансовых монополий, которые действуют через частных судебных исполнителей, предоставив им кредиты на аренду кабинетов в зданиях, занимаемых подразделениями монополий.

Doctrina. Взыскатели недовольны качеством принудительного исполнения, не все требования, подтверждаемые исполнительными документами, могут быть реально исполнены судебными приставами-исполнителями. Недовольство кредиторов рассматривается как обоснованный повод к модернизации системы принудительного исполнения через преобразование статуса судебного пристава путем внедрения внебюджетного исполнительного производства[5]. Напомним, что согласно Закону Республики Казахстан от 02.04.2010 № 261-IV «Об исполнительном производстве и статусе судебных приставов»[6] наряду с государственными судебными исполнителями в Казахстане функционируют частные судебные исполнители — граждане республики, занимающиеся частной практикой по исполнению исполнительных документов без образования юридического лица на основании лицензии, выданной уполномоченным органом[7]. Предполагается, что взыскатели при обращении к судебному исполнителю — должностному лицу, работающему на внебюджетной основе и действующему от имени Российской Федерации, станут платить исполнительский сбор, который судебный исполнитель возместит взыскателю в дальнейшем за счет должника при взыскании основного долга. Получив исполнительский сбор, частный судебный исполнитель начнет расторопно совершать исполнительные действия (наложит арест на имущество должника для последующей реализации с публичного торга и пр.).

Contra. С моделью реализации доктрины внебюджетного исполнительного производства трудно согласиться. Кредиторы станут обращаться к частному судебного исполнителю, если увидят шанс вернуть уплаченный ему исполнительский сбор. Действующая система исполнительного производства во многом заждется на средствах, взысканных с должников в качестве исполнительского сбора. Частные судебные исполнители будут получать исполнительский сбор, который в настоящее время поступает в государственную казну, откуда направляется на содержание системы исполнительного производства. Исполнительные производства, по которым взыскание исполнительского сбора не предусмотрено законом или невозможно в связи с отсутствием у должников имущества, останутся в ведении государственной (бюджетной) системы исполнения. Без исполнительского сбора государство во многом утратит возможность содержать административную систему исполнительного производства, ее придется решительно сократить[8]. В результате многие взыскатели не смогут обратиться к государственному принудительному исполнению, действующую систему исполнительного производства придется ликвидировать или свернуть. При этом взыскатели не найдут дороги к частным судебным исполнителям в связи с отсутствием денежных средств, достаточных для уплаты исполнительского сбора[9].

Таковы последствия реализации доктрины внебюджетного принудительного исполнения. Поэтому обоснованной является позиция, согласно которой переход к частноправовой организации исполнительного производства в России нецелесообразен[10].

Constitutio. Конституционный Суд РФ подчеркивал многократно, что исполнение судебного решения, по смыслу ч. 1 ст. 46 Конституции РФ[11], следует рассматривать как элемент судебной защиты[12]. Утрата возможности обратиться к административной системе исполнительного производства (в связи с сокращением таковой) или недоступность внебюджетной системы (в связи с отсутствием денежных средств) есть нарушение права на судебную защиту в его конституционно-правовом смысле.

Таким образом, воплощение доктрины частного (внебюджетного) исполнительного производства может привести к нарушению Конституции РФ.

Постулат Конституционного Суда РФ о том, что право на принудительное исполнение следует рассматривать как элемент права на судебную защиту, не означает, что понятие принудительного исполнения охватывается понятием судебной защиты. Право на принудительное исполнение приравнивается к элементам права на судебную защиту, но таковым не является хотя бы потому, что центральным звеном принудительного исполнения является служба судебных приставов, а судебную защиту предоставляют суды. Поэтому нет препятствий взимать государственную пошлину за судебную защиту, включая процессуальные действия, совершаемые судом при исполнении судебных актов, и отдельно — пошлину за исполнительные действия, совершаемые при применении мер принудительного исполнения судебным приставом исполнителем. Вторую государственную пошлину по традиции продолжим именовать исполнительским сбором.

Cui bono? Cui prodest? Внебюджетное исполнительное производство направлено на «приватизацию» исполнительского сбора, поступающего сегодня в государственную казну, с возложением на государство расходов по организации исполнения требований, по которым исполнительский сбор не взыскивается или взыскивается, но размер его символичен. Сегодня расходы уравновешиваются исполнительским сбором, а при реализации идеи внебюджетного исполнительного производства расходы исполнительного производства лягут на государство, а исполнительский сбор будет «приватизированы».

Notarius. Сказанное не означает, что доктрина внебюджетного исполнительного производства должна быть совсем отвергнута[13]; эта идея может быть реализована успешно и принести хорошие плоды, если в качестве частных судебных исполнителей по нотариальным исполнительным документам будут работать частные нотариусы[14].

Научная идея в полной мере проявляется тогда, когда поиск аргументов против ее реального воплощения в правовой системе приводит к выдвижению новых доктрин, которые вполне могут быть восприняты законодателем. Это правило действует и в отношении идеи внебюджетного исполнительного производства.

Rationalis. Критика доктрины частного исполнительного производства не должна привести к нигилистическому отрицанию данной доктрины. Отрицать доктрину  означает отрицать знание. Эффективная работа частного исполнительного производства в иных правовых системах вовсе не доказывает, что институт частных судебных исполнителей должен быть внедрен в российскую систему исполнительного производства. Следует не отрицать доктрину внебюджетной системы принудительного исполнения, а извлечь из нее все полезное для внедрения в действующую нормативную систему исполнительного производства.

Здравой является идея введения исполнительского сбора, который взыскатель должен уплатить при обращении к судебному приставу-исполнителю3. В прошлом идея судебного осуществления и восстановления гражданских прав адекватно отражала правовую действительность[15], поскольку заявитель, обращаясь в суд за судебной защитой, оплачивал государственной пошлиной и судебное разбирательство, и исполнительные действия суда, непосредственно совершаемые судебным исполнителем, и применение мер принудительного исполнения. В настоящее время правовая действительность такова, что институт судебной защиты не охватывает принудительное исполнение и восстановления субъективных прав.

Принципы гражданского законодательства названы в п. 1 ст. 1 Гражданского кодекса РФ[16] (далее — ГК РФ). Среди них — необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, обеспечения судебной защиты нарушенных прав. Таким образом, необходимость судебной защиты нарушенных прав и необходимость обеспечения восстановления нарушенных прав есть феномены одного смыслового ряда. Судебная защита не охватывает собой обеспечения восстановления нарушенных прав. Судебную защиту (властное подтверждение нарушенных или оспариваемых прав) предоставляют суды общей юрисдикции и арбитражные суды, Верховный Суд РФ[17], а обеспечение восстановления нарушенных прав, получивших защиту в суде, есть одна из функций Федеральной службы судебных приставов[18], являющейся федеральным органом исполнительной власти.

Государственная пошлина, взимаемая при обращении в суд, есть сбор за совершение судом юридически значимых действий по защите гражданских прав (подтверждение нарушенных или оспариваемых субъективных прав)[19]. Пошлина, взимаемая за совершение процессуальных действий в судопроизводстве, не является сбором, который уплачивается за совершение юридически значимых действий судебным приставом-исполнителем по принудительному восстановлению субъективных прав, получивших защиту в суде. Суды общей юрисдикции и арбитражные суды, которые предоставляют защиту, принадлежат к судебному ведомству, а судебные приставы-исполнители — к ведомству юстиции[20].

РАБОТА БОЛЬШАЯ, ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ