О понятии и функциях судебной власти в Российской Федерации

УДК 342.56

Страницы в журнале: 84-89 

В.С. КОЗЫРЕВ,

аспирант Московского гуманитарного университета

Всякое общество, за исключением, пожалуй, первобытного, нуждается во власти как необходимом условии функционирования социальной системы, регуляторе жизни людей, их поведения и взаимодействия в сфере общественных интересов.

Ключевые слова: судебная власть, государство, права человека, должностные лица, судья, разрешение споров, восстановление справедливости.

About concept and judicial authority functions of modern Russia

Kozyrev V.

Any society, for exception, perhaps, primitive, assumes a management of it, i.e. requires the power as a necessary condition of functioning of social system, a regulator of a public life of people, their behavior and interaction in sphere of public interests.

Keywords: judicial authority, the state, human rights, officials, the judge, the resolution of disputes, justice restoration.

Понятие власти настолько сложное, что дать ее полное определение весьма непросто. Многосторонность этого явления, как пишет А.Ф. Черданцев, находит отражение в различных характеристиках, определяющих власть: власть буржуазная, власть рабочая, власть трудящихся, власть парламента, власть Советов, президентская, правительственная и т. д.[1] Этот перечень может быть продолжен, однако всякий раз, произнося слово «власть», мы имеем в виду отношения между людьми, особый политический режим либо потенциал группы[2].

В толковом словаре русского языка приводятся следующие значения слова «власть»: право управления государством, политическое господство, права и полномочия государственных органов; органы государственного управления, правительство, должностные лица, начальство; право и возможность распоряжаться, повелевать, управлять кем-либо или чем-либо; могущество, господство, сила[3]. Словари С.И. Ожегова и В. Даля трактуют власть как «право и возможность распоряжаться кем-нибудь или чем-нибудь, способность подчинять своей воле»; «право, сила, воля над чем-либо, свобода действия и распоряжения, начальствование, управление»[4]. Иными словами, власть — это способность воздействовать на людей определенным образом или способность субъекта обеспечить подчинение объекта в соответствии со своими намерениями[5]. Изучением власти занимается специальная отрасль науки — кратология. Важно отметить, что власть — свидетельство силы, способной применить принуждение, если кто-нибудь будет ей противодействовать.

Государственная власть — это одна из разновидностей крайне широкого понятия и явления, каковым является власть. Государственная власть охватывает все виды властных отношений, непосредственно связанных с деятельностью государства. В ней присутствует действующий субъект — народ и государство — со своим аппаратом и органами государственного управления в широком смысле, которым в условиях демократии народ делегирует свою власть. Соответственно, такого рода властью принято считать возможность и способность народа и (или) государства в лице его органов оказывать воздействие на поведение людей и на процессы, происходящие в обществе, с помощью силы, убеждения, принуждения, манипуляций или авторитета, направленного на достижение общественно значимых целей.

Государственная власть как явление изучается с социологических, политологических, психологических и иных позиций и считается центральным в науке конституционного права. В русле конституционно-правового анализа института государственной власти его элементы рассматриваются с двух наиболее общих и взаимосвязанных позиций: с точки зрения разделения властей и принципиального единства государственной власти.

Как правило, в настоящее время «государственную власть определяют как руководство обществом при помощи государственного аппарата при опоре на особые отряды вооруженных людей, на специальные принудительные учреждения»[6]. Хотя истоки власти объективны, реализуется она только через сферу субъективного, т. е. власть не существует вне волевых побуждений людей. Согласно учению о властвовании Н.М. Коркунова, «государственная власть не составляет воли, а есть сила, которая вытекает из сознания людей их собственной зависимости от государства»[7]. С этой точки зрения власть идет не извне, а изнутри народа, из его психологии. При этом «если власть есть сила, обусловленная сознанием зависимости подвластного, то и государство может властвовать, не обладая ни волею, ни сознанием, только бы составляющие его люди сознавали себя зависимыми от государства. Государственная власть не чья-либо воля, а сила, вытекающая из сознания гражданами их зависимости от государства»[8].

Понятие судебной власти производно от государственной власти. Субъектом, ее осуществляющим, является не любой государственный орган, а лишь суд, который обладает присущими ему возможностями воздействия на поведение людей, а через это — на процессы, происходящие в обществе. В ряде случаев судебную власть можно определить как систему судебных органов государства, обеспечивающую правосудие[9]. Несмотря на то что суд появился одновременно с государством, а его истоки восходят к догосударственной организации, понятие судебной власти появилось значительно позже, чем суд как государственный орган. Таким образом, понятия «судебная власть» и «суд» не синонимы.

В научной литературе предлагается периодизация генезиса судебной власти, которая включает три основных этапа: античный, классический и американский[10]. Античные мыслители (Платон, Аристотель, Полибий, Ликург) рассуждали о правильном разграничении таких государственных функций, как принятие, выполнение решения и контроль над его исполнением. В своем знаменитом труде «Политика» Аристотель называет последней из трех частей государственного строя судебную власть[11].

Что касается классического периода (Д. Локк, Ш.Л. Монтескье, Д. Лильберн, Ж.Ж. Руссо, И. Кант, Г.В. Гегель, Д. Харингтон), то в его рамках сформирована модель теории разделения властей, определена особая роль и самостоятельное место в этой модели судебной ветви. Согласно классической доктрине разделения властей каждая из трех частей власти (законодательная, исполнительная, судебная) должна делить некоторую долю власти с другими ее частями, снижая возможность для избыточного доминирования любой из них. Именно в контексте разделения властей суд приобретает непреложные властные качества, поскольку, во-первых, обособляется от иных государственно-властных структур (в первую очередь от исполнения); во-вторых, получает самостоятельный источник формирования; в-третьих, включается в систему сдерживания произвола государственной власти.

В течение XIX века идеи, высказанные Локком и Монтескье, получили воплощение практически во всех европейских и североамериканских государствах. Впервые понятие судебной власти появилось в Конституции США 1787 года, где «доктрина разделения властей была противопоставлена концепции единства власти народа, суверенитета народа, а разные ветви власти объявлялись формами осуществления единой власти народа»[12]. В правовой мысли Российской империи принцип разделения властей и выделения судебной власти в качестве отдельной, самостоятельной и независимой ветви государственной власти воспринимался и признавался как феномен мировой практики. На «обособление судебной власти в недрах абсолютизма» как на общепризнанный факт указывает в своей монографии М.В. Немытина[13]. Суд в российской дореволюционной литературе понимался как «незаинтересованный в деле и беспристрастный посредник», служащий «не частным интересам отдельных лиц, отдельных общественных кружков», или «основной орган, обеспечивающий обоюдную ответственность государства и личности»[14].

Понятием «судебная власть» широко пользовались реформаторы второй половины XIX века. Так, идея единства власти выражена в трудах известного русского мыслителя, монархиста Л.А. Тихомирова[15]. По мысли выдающегося правоведа и философа И.А. Ильина, власть государства равна сумме властей всех его органов, включая суды[16]. В общих положениях Устава гражданского судопроизводства 1864 года дореволюционной России выражено отделение судебной власти от административной, а сама судебная власть обособлялась от исполнительной, административной и законодательной[17].

Таким образом, в своих трудах русские государствоведы не только употребляют термин «судебная власть», но и провозглашают автономность судебной власти от административной, а также независимость и несменяемость судей. Мечта народа о суде «скором, правом, милостивом и равном» была выражена в Указе, утвердившем Судебные уставы 20 ноября 1864 г.: Устав уголовного судопроизводства, Устав гражданского судопроизводства, Учреждение судебных установлений и Устав о наказаниях уголовных и исправительных, налагаемых мировыми судьями.

Эти акты определили новые демократические принципы судоустройства и процесса. Судебные уставы положили начало применению принципа разделения властей в России и впервые законодательно закрепили термин «судебная власть». Однако отсутствие конституционных основ государственности, полноценного воплощения в жизнь принципа разделения властей не позволяет говорить о судебной власти в дореволюционной России в ее современной, демократической интерпретации.

С установлением советской власти понятие «судебная власть» выпало и из научного оборота, и из официального обихода. В теории марксизма-ленинизма концепция разделения властей безоговорочно отвергалась. Идея, согласно которой Советы должны были оставаться единственными органами, через которые народ осуществляет государственную власть, последовательно фиксировалась во всех советских конституциях, начиная с Конституции РСФСР 1918 года. В СССР никогда не было независимой и самостоятельной судебной власти. Это одна из главных причин сохраняющегося и ныне восприятия суда как преимущественно карательного органа.

На протяжении очень долгого периода в России наблюдалось проведение в жизнь отдельных властных функций через суд, но суд как самостоятельная власть не рассматривался и в независимую структуру не выделялся. Даже принятый 4 августа 1989 г. Закон СССР № 328-1 «О статусе судей в СССР» не ликвидировал зависимости судей и судов от местных и других властей. В этот период нельзя было стать судьей, не будучи членом или кандидатом в члены КПСС. Представление к избранию зависело от партийных органов, затем — от Министерства юстиции и в последнюю очередь от Верховного суда.

Понятие «судебная власть» в современном отечественном правоведении закрепилось с начала 1990-х годов и прочно вошло в конституционное законодательство с принятием Конституции РФ. В Конституции РФ впервые был официально закреплен принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. Глава 7 «Судебная власть» характеризуется новыми подходами к раскрытию сущности судебной власти, устанавливая, что судебная власть играет важную роль в сдерживании и ограничении законодательной и исполнительной власти, осуществлении правового контроля над их деятельностью.

В то же время ни Конституция РФ, ни федеральные законы четкой дефиниции судебной власти не содержат. Принципиальным моментом в современных подходах к определению понятия судебной власти является толкование ее в качестве одной из важнейших сторон воплощения принципа народовластия[18]. Это выражается в создании механизма реализации прав гражданского общества и каждой личности, защиты от посягательств на установленный в государстве правопорядок, утверждения социальной справедливости. Именно посягательство на них служит основанием применения судебной власти. Отражая единство и неделимость власти многонационального народа России, судебная власть приобретает всеобщий и государственный характер как целостная социальная и правовая категория.

Следует подчеркнуть, что четкого определения понятия судебной власти пока нет и в научной литературе. Поэтому она трактуется, исходя из различных оснований — либо функциональных (как правомочия), либо институциональных (как система судебных органов или конкретный суд). Большинство ученых определяют содержание этого понятия через категории «суд», «правосудие», «судебная система», «судейский корпус». Такая позиция не только упрощенная и неубедительная, но и не отвечает содержанию дефиниции «судебная власть». Понятия «суд» и «правосудие» в отечественной правовой науке исследовали значительно раньше, чем соединяющую их в единое целое судебную власть. В силу этого важно уяснить, что судебную власть как вид власти теоретически нельзя отождествлять с судами, судебной системой.

Некоторые ученые, говоря о судебной власти, имеют в виду структуру судебной системы[19]. С таким утверждением нельзя согласиться, поскольку в действительности судебная система — это организационная форма судебной власти. Судебная власть — категория более сложная, емкая и глубокая, чем судебная система в целом. Как образно выразился К.Ф. Гуценко, судебная власть — «это роль, но не актер», это ее полномочия, функции, но не ее исполнитель. Упрощенно говоря, судебной властью как видом (формой) государственной власти надлежит считать не орган (суд) или должностное лицо (судебного пристава, например), а то, что они могут и в состоянии сделать, какими для этого способностями и возможностями обладают[20].

Тем не менее судебная власть и суд (судебная система) не могут существовать раздельно. С этой точки зрения суд — независимый от иных публичных и частноправовых структур орган судебной власти, деятельность которого направлена на установление истины, восстановление справедливости, разрешение споров и наказание виновных лиц в форме, установленной законом. В подчеркивании нетождественности судебной власти и судов видится стремление обеспечить их гармоничное единство. Неэффективная судебная система порочит судебную власть, а последняя, оторванная от судебной системы, превращается в пустое сотрясение воздуха.

Очевидно также несовпадение понятий «судебная власть» и «правосудие». Несмотря на то что «понятие правосудия должно употребляться в единстве с судебной властью»[21], это далеко не синонимы, так как судебная власть — понятие более широкое, а правосудие есть важнейшая (но не единственная) функция и форма осуществления судебной власти. В отличие от судебной власти, представляющей собой категорию общегосударственную, правосудие — понятие во многом внутрисудебное, выражающее особое качество этого направления государственной деятельности. Оно составляет главное содержание судебной власти, является специфической формой государственной деятельности. Судебная власть обладает сложной юридической природой. Одни видят ее в непосредственном слиянии власти и права[22], другие

полагают, что разгадка юридической природы судебной власти кроется в том, что судьи в конкретном случае разграничивают свободные сферы спорящих сторон и формулируют общеобязательные последствия.

В теории государства и права судебную власть трактуют как специфическую независимую ветвь государственной власти, осуществляемой путем гласного, состязательного, как правило, коллегиального рассмотрения и разрешения в судебных заседаниях споров о праве. Несколько иначе определяют судебную власть специалисты в области процессуального права и судоустройства. По их мнению, «судебная власть есть предоставленные специальным органам государства — судам — полномочия по разрешению отнесенных к их компетенции вопросов, возникающих при применении права, и реализация этих полномочий путем конституционного, гражданского, уголовного, административного и арбитражного судопроизводства с соблюдением процессуальных норм, создающих гарантию законности и справедливости принимаемых судами решений»[23]. Определяя судебную власть как вид государственной власти, В.А. Ржевский и Н.М. Чепурнова рассматривают ее в двух основных аспектах — социально-волевом и юридическом. Первый из них служит показателем механизма передачи господствующей в обществе социальной воли от властвующих подвластным. В подлинно демократическом государстве главный источник государственной власти — народ осуществляет ее в полном объеме. Но он не может реализовывать все функции государственной власти непосредственно и повседневно. Их выполнение поручается специальным уполномоченным  лицам, которые должны отвечать определенным требованиям, чтобы выражать  интересы  и волю народа и направлять на их удовлетворение все средства, которыми эти лица располагают.

В.П. Кашепов трактует судебную власть как одно из проявлений государственной власти, что означает способность и возможность волевого воздействия на поведение людей со стороны государства, осуществляемого через суды и посредством деятельности судей в особых, установленных законом процедурных формах[24]. По мнению И.Л. Петрухина, судебная власть — это самостоятельная и независимая ветвь государственной власти, созданная для разрешения на основе закона социальных конфликтов между государством и гражданами, самими гражданами, юридическими лицами; для контроля над конституционностью законов, защиты прав граждан в их взаимоотношениях с органами исполнительной власти и должностными лицами, над соблюдением прав граждан при расследовании преступлений и проведении оперативно-розыскной деятельности; установления наиболее значимых юридических фактов[25].

Интересно мнение И.А. Иванникова, трактующего судебную власть как «функционирование судебной системы в правовом государстве по защите общественного порядка путем осуществления правосудия в соответствии с закрепленными за ней в Конституции полномочиями»[26]. Обращает на себя внимание и дефиниция В. Терехина, согласно которой судебная власть — это особая самостоятельная ветвь единой государственной власти, обладающая всей полнотой собственной компетенции, осуществляющая властные полномочия по защите прав и свобод граждан и другие функции исключительно конституционно учрежденными органами — судами — на основе закона и специальных (судебных) юридических процедур[27].

Сказанное убеждает в том, что к определению категории судебной власти необходим широкий подход с учетом сложившихся политико-правовых реалий на основе действующей Конституции РФ. Согласно последней все ветви государственной власти самостоятельны, действуют только в рамках закона и представляют собой структурно оформленные системы. Это справедливо только во взаимоотношениях с другими ветвями власти. Сама государственная власть не делится между государственными органами. Ее функционирование связано с распределением определенных функций между органами законодательной, исполнительной и судебной власти. Поэтому они самостоятельны лишь в осуществлении этих функций, закрепленных за ними Конституцией РФ и законами[28]. Вряд ли верно говорить о независимости судебной власти вообще. Конституция РФ закрепляет лишь ее самостоятельность. В действительности же можно констатировать лишь процессуальную независимость отдельно взятых судов. Некоторые исследователи отмечают известный консерватизм как специфический признак судебной власти[29]. Ясно, что основной задачей суда является отправление правосудия. Отсутствие собственной инициативы, присущее данной функции, с лихвой компенсируется довольно широкой судейской дискрецией. Надо заметить также, что консервативность предполагает враждебность всяким нововведениям, отстаивание неизменности чего-либо, однако на практике суды могут вынести разные решения по аналогичным делам, а также принимать вполне новаторские решения.

Осуществление правосудия в широком смысле как специфической формы государственной деятельности состоит в том, чтобы обеспечивать надлежащее применение законов путем восстановления нарушенного права и равновесия в различного рода правоотношениях.

Среди правоведов нет единства в определении задач судебной власти[30]. В.М. Стецовский полагает, что суды всех видов постоянно выполняют две важнейшие и взаимодополняющие друг друга функции — правозащитную и правовосстановительную. Их не могут выполнять в полном объеме другие правоприменительные учреждения, так как решения судов после подтверждения их в окончательных судебных инстанциях приобретают обязательную силу для всех государственных органов и должностных лиц, а в случае необходимости обеспечиваются принудительно[31].

В.А. Терехин разделяет функции судебной власти на внешние и внутренние. К первым он относит правозащитную функцию, правосудие, судебный контроль, правоприменительную, регулятивную, восстановительную, компенсационную, превентивную, правотворческую, информационную функции, толкование права, законодательную инициативу; к внутренним — надзор вышестоящих судов над нижестоящими, обобщение судебной практики, организационное обеспечение судебной деятельности, функции подбора, воспитания и повышения квалификации кадров, судебного управления и внутреннего контроля[32]. М.Р. Чарыев предлагает различать функции судебной власти по ряду оснований: по субъекту и процессуальной форме осуществления, по способу и нормативной правовой базе осуществления и т. п.[33]

Таким образом, правосудие является далеко не единственным, но, безусловно, ведущим направлением судебной деятельности. В целом же миссия судебной власти в обществе заключается в том, чтобы быть стражем порядка и оплотом справедливости. Именно на судебную власть, выступающую в роли защитника личных и других свобод граждан и хранителя ценностей правового государства и гражданского мира, возлагается контроль над исполнением действующего законодательства. Она выступает гарантом соблюдения и защиты прав каждого члена общества.

Еще одним признаком судебной власти является независимость ее главных носителей — судей. Сравнительный анализ требований, предъявляемых к должностным лицам различных ветвей власти, позволяет сделать вывод, что самые высокие требования касаются компетентности в вопросах юриспруденции, образования, практического опыта, высоких нравственных качеств и предъявляются именно к судьям.

Запрет для судей участвовать в политической деятельности обусловлен необходимостью сосредоточения их усилий только на служении интересам правосудия. Политическая активность может не соответствовать закону и поставить под сомнение объективность и беспристрастность судьи[34]. Если при разрешении дел судья не имеет права руководствоваться политическими идеями, то законодательная власть теснейшим образом связана с политикой[35]. В свою очередь исполнительная власть не только находится под постоянным воздействием политических групп, но и сама представляет собой активную политическую силу. Конечно, в реальной жизни невозможна полная деполитизация судебной власти, особенно при разрешении дел в сфере публичного права (недаром его иногда называют политическим правом). Правосудие, юстиция действительно выступают проводником политических решений, нравственных правил и принципов. Однако при разрешении дел, имеющих политическое содержание, границы усмотрения суда устанавливаются четкими рамками закона, а судьи должны быть вне большой политики и беспристрастны.

Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 118 Конституции РФ). Определение законодателем форм судопроизводства имеет глубокий смысл, состоящий в том, чтобы создать наиболее благоприятные условия для установления истины по делу и принятия законного, обоснованного и справедливого решения. Все вопросы рассматриваются судом в ходе судебного процесса, т. е. в особой процессуальной форме, закрепленной законом, без каких-либо исключений.

Все суды Российской Федерации выносят приговоры и решения, не подлежащие утверждению кем-либо. Вступившие в законную силу приговор, решение, определение или постановление суда непреложны для всех государственных и общественных учреждений, предприятий и организаций, должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации. Следует особо отметить общеобязательное значение для всех ветвей государственной власти решений Конституционного суда РФ.

Для судебной власти характерен особый порядок ревизии ее актов и невозможность их пересмотра органами иных ветвей власти. Соответственно, функционирует особый правовой контроль над законностью судебных решений и соблюдением судами процедуры их принятия[36]. Производство по пересмотру судебных решений, а следовательно, оценка их законности и обоснованности осуществляются в установленных процессуальным законодательством процедурах посредством рассмотрения дела в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях. Это исключает какое-либо вмешательство в отправление правосудия.

Итак, под судебной властью следует понимать самостоятельную ветвь государственной власти, реализуемой уполномоченными органами — судами в лице судей, присяжных и арбитражных заседателей, наделенных особыми властными полномочиями на осуществление правосудия и других функций, реализуемых в целях защиты конституционного строя, политической и экономической системы, прав и законных интересов граждан, физических и юридических лиц.

Библиография

1 См.: Черданцев А.Ф. Государственная власть и ее обоснование // Правоведение. 1992. № 2. С. 3.

2 См.: Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. — М., 2001. С. 9; Сулейманов Б.Б., Магомедов Б.М. К вопросу о понятии и особенностях судебной власти и правосудия // Российское правосудие. 2010. № 3. С. 13—18.

3 См.: Словарь русского языка. — М., 1985. С. 183, 184.

4 Ожегов С.И. Словарь русского языка. — М., 1961. С. 69; Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1. — М., 1978. С. 213.

5 См.: Ледяев В.Г. Указ. соч. С. 302.

6 Ковшенко А.И. Теория государства и права: (В вопросах и ответах). — М., 1994. С. 36.

7 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. — Спб., 1914. С. 250.

8 Там же.

9 См.: Советский энциклопедический словарь. — М., 1983. С. 1279; Российская юридическая энциклопедия. — М., 1999. С. 943; Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. — М., 2001. С. 1059.

10 См.: Абросимова Е.Б. Судебная власть: конституционно-правовые аспекты: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1991. С. 14.

11 См.: Аристотель. Политика. Мыслители Греции. — М.—Харьков, 1998. С. 581.

12 Чиркин В.Е. Российская конституция и международный опыт // Государство и право. 1998. № 12. С. 13.

13 См.: Немытина М.В. Суд в России: вторая половина XIX—начало ХХ вв. — Саратов, 1999. С. 245.

14 См.: Дмитриев Ю.А., Черемных Г.Г. Судебная власть в механизме разделения властей и защите прав и свобод человека // Государство и право. 1997. № 8. С. 45.

15 См.: Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. — М., 1998. С. 58.

16 См.: Ильин И.А. Общее учение о праве и государстве. Собрание сочинений: В 4 т. — М., 1994. Т. 4. С. 126.

17 См.: Судебные уставы 20 ноября 1864 года с изложением рассуждений, на коих они основаны. Ч. 1: Устав гражданского судопроизводства. — Спб., 1867. С. 1.

18 См.: Конституционное право России / Под ред. В.В. Лазарева. — М., 1998. С. 151, 170.

19 См., например: Бойков А.Д. Судебная реформа: обретения и просчеты // Государство и право. 1994. № 6. С. 5.

20 См.: Гуценко К.Ф. Правоохранительные органы. — М., 1997. С. 43.

21 Конституционное право России / Под ред. В.В. Лазарева. — М., 1998. С. 151, 170.

22 См.: Терехин В.А. Судебная власть в государственно-правовом механизме обеспечения прав и свобод граждан (вопросы теории и практики): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2001. С. 12; Власов А.А. Проблемы эффективности и доступности правосудия в России // Государство и право. 2004. № 2. С. 13—20.

23 Карпов Д.В. Проблемы конституционно-правового гарантирования правозащитной функции судебной власти: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2000. С. 12.

24 См.: Комментарий законодательства о судебной власти в Российской Федерации / Отв. ред. В.П. Кашепов. — М., 2000. С. 7.

25 См.: Петрухин И.Л. Проблема судебной власти в современной России // Государство и право. 2000. № 7. С. 15—21; Ермошин Г.Т. Судебная власть и судебное сообщество: Сферы компетенции и границы взаимодействия // Российский судья. 2004. № 6. С. 3—12.

26 Иванников И.А. От Гегеля до наших дней // Российская юстиция. 1998. № 5. С. 7.

27 См.: Терехин В.А. Указ. раб. С. 12.

18 См.: Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под общ. ред. В.Д. Карповича. — М., 2002. С. 78; Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. В.В. Лазарев. — М., 2002. С. 66—67.

29 См.: Комментарий к Конституции РФ / Под общ. ред. Ю.В. Кудрявцева. — М., 1996 С. 484; Савицкий В.М. Становление судебной власти в обновляющейся России. — М., 1997. С. 12, 13.

30 См.: Морхат П.М. Дефиниция «судебная власть»: Теоретико-правовой аспект // Юридический мир. 2008. № 1. С. 50—57; Он же. Дефиниция «судебная власть» и необходимость ее законодательного закрепления: Теоретико-правовой аспект // Мировой судья. 2008. № 8. С. 23—25.

31 См.: Стецовский В.М. Судебная власть. — М., 1999. С. 67, 78.

32 См.: Терехин В.А. Указ. раб. С. 13.

33 См.: Чарыев М.Р. Функции судебной власти // Российский судья. 2002. № 3. С. 10.

34 См.: Третьяков В.А. К вопросу о статусе судей в Российской Федерации // Юристъ-Правоведъ. 2009. № 6. С. 50—52.

35 См.: Люкина О.В. Дисциплинарная ответственность судей в Российской Федерации // Российский судья. 2009. № 5. С. 44—46.

36 См.: Осин В.В. Есть ли в России судебный надзор? // Адвокат. 2008. № 3. С. 42—63.