Правоохранительная политика как основа модернизации правоохранительной деятельности [1]

УДК 34.0 

Страницы в журнале: 3-8

А.В. МАЛЬКО,

доктор юридических наук, профессор, директор Саратовского филиала Института государства и права РАН, заслуженный деятель науки Российской Федерации,

В.А. ТЕРЕХИН,

кандидат юридических наук, зав. кафедрой правосудия Пензенского государственного университета, заслуженный юрист Российской Федерации

Исследуются проблемы функционирования правоохранительной системы Российской Федерации; делаются выводы о том, что она находится в состоянии глубокого кризиса; предлагаются меры по ее реформированию, формированию и реализации правоохранительной политики как основы всех процессов модернизации.

Ключевые слова: правоохранительные органы, правоохранительная система, правоохранительная деятельность, модернизация, правоохранительная политика.

Law-enforcement policy as a basis for development of law-enforcement activities

Malko A., Teryokhin V.

The law-enforcement system functioning of the Russian Federation is studied in the article. The authors come to the conclusion that it is in deep crisis at the moment. Since the law-enforcement policy turns out to be the basis of all the development processes, a set of steps is proposed to its administration, formation and reformation.

Keywords: law-enforcement agencies, law-enforcement system, law-enforcement activities, development, law-enforcement policy.

Крайне негативные события последнего времени, связанные с чередой правонарушений сотрудников Министерства внутренних дел РФ (массовые «зачистки» в Благовещенске, убийство подростка в Тыве и журналиста в Томске, расстрел майором Евсюковым мирных жителей в Москве, беспрецедентная спецоперация по созданию «живого щита» из частных машин на Московской кольцевой автодороге, задержание за поборы всей роты работников ГИБДД в Астрахани, фальсификация уголовных и административных дел в отношении невиновных граждан многих регионов страны)[2], породили в российском общественном сознании серьезные сомнения в способности этих органов выполнять правозащитную функцию государства[3].

Кроме того, в центральных средствах массовой информации появились публикации с выводами не только об отчуждении милиции от общества, а о прямом их противостоянии. Сложился юридический парадокс, главное противоречие современности: сотрудники этих служб «видят свою задачу в том, чтобы “защитить” себя, в крайнем случае — свои корпоративные интересы, а не граждан»[4]. Раздаются призывы, в том числе от депутатов Госдумы, об упразднении МВД, создании народных дружин «для защиты населения от милиции», а министр внутренних дел «разрешил обороняться от милиционеров»[5].

Наряду с этим ежедневно сообщаемый СМИ поток информации о коррупции во всех властных структурах, о многочисленных нарушениях социально-экономических прав, системных попраниях прав детей, оставшихся без попечения родителей, явных и грубых пренебрежениях действующими стандартами эксплуатации особо опасных объектов жизнедеятельности[6] отчетливо показывают, с одной стороны, абсолютную беззащитность человека, а с другой — слабость и неэффективность отечественного механизма правоохранения.

По многим экспертным оценкам, вся правоохранительная система страны находится в состоянии глубокого и системного кризиса. Она не способна в новых условиях полноценно выполнять возложенные на нее задачи по обеспечению юридической безопасности наших граждан, общественных и государственных интересов. Наступила профессиональная и нравственная деформация многих представителей соответствующих структур. Возник очевидный конфликт их личных и общественных интересов. Ко всему блоку правоохранения, похоже, подорвано доверие со стороны общества. Так, согласно социологическим исследованиям аналитического центра Ю. Левады, сейчас «в зоне доверия находятся только три очень устойчивых института: Путин и Медведев, армия и церковь… а милиция, суд, политические партии, прокуратура, депутатский корпус оцениваются людьми крайне негативно и пользуются преимущественным недоверием»[7].

Поэтому вовсе не случайно, что Президент РФ 18 февраля 2010 г. издал Указ № 208 «О некоторых мерах по реформированию Министерства внутренних дел». По сути, в этом правовом акте речь идет о начале преобразований одного из важнейших направлений государственной деятельности. Чуть ранее, в 2007 году, проведены структурные изменения в прокуратуре РФ, при которой образован Следственный комитет (Федеральный закон от 05.06.2007 № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон “О прокуратуре Российской Федерации”»), а в 2008 году Президент РФ объявил о начале очередного этапа реформирования судебной системы (распоряжение Президента РФ от 20.05.2008 № 279-рп «Об образовании рабочей группы по вопросам совершенствования законодательства Российской Федерации о судебной системе»).

В связи с этим возникает естественный вопрос: может ли реализация намечаемых мер привести к улучшению состояния правоохранительной деятельности? На поставленный вопрос, вероятнее всего, последует утвердительный ответ. А вернее, это в какой-то степени будет способствовать изменению сложившейся ныне ситуации.

 В то же время нетрудно предположить, что модернизация государственных сфер, указанных в названных юридических актах, сама по себе не приведет к радикальным переменам, существенному повышению эффективности всего правоохранительного комплекса и ожидаемым обществом высоким результатам. И это объясняется тем, что принятые решения, как видно из их содержания, имеют строго предметный, условно говоря, ведомственный характер. Диапазон и объем реформаторских мероприятий носит несколько точечный, ограниченный характер. Он не затрагивает всей правоохранительной системы и изолирован от многих других проблем правоохранительной деятельности.

На наш взгляд, одним из важных и непременных условий преодоления столь масштабных и глубинных социальных и правовых явлений выступает концептуальный подход. Поэтому требуются соответствующие усилия, системная и последовательная работа по формированию и осуществлению доктринальных основ в сфере охраны права, правовых ценностей. Другими словами, нужна государственная правоохранительная политика. А на ее базе можно более успешно решать задачи повышения эффективности всей правоохранительной деятельности, обеспечения прав и свобод граждан, интересов общества и государства.

Правоохранительная политика, безусловно, должна стать одной из разновидностей хорошо продуманной, официально принятой и активно реализуемой в обществе правовой политики. Иначе говоря, правоохранительная политика — одна из составляющих более емкого и широкого понятия, каковым является правовая политика вообще.

Отметим, что, в отличие от правовой политики в целом, к которой в последнее время привлечено внимание многих ученых[8], проблемы правоохранительной политики до последнего времени должным образом не изучались. Поэтому сегодня отмечается слабая проработанность и дискуссионность многих концептуальных основ этого правового феномена. Так, в юридической науке не имеется единого мнения о понятии и содержании таких базовых правовых категорий, как правоохранительные органы, правоохранительная система, правоохранительный механизм, правоохранительная деятельность, сфера и субъекты ее осуществления и т. д. Также не существует общего научного подхода к содержанию юридического термина «охрана», его соотношения с близкими правовыми категориями «защита», «обеспечение», «реализация прав и свобод личности». Тем более мы не располагаем устоявшимися научными представлениями о правоохранительной политике, ее содержании, приоритетных направлениях реализации. А пока идут споры представителей науки, практикующих юристов, криминальная ситуация стала реальным фактором, угрожающим национальной безопасности России[9]. Права и свободы наших сограждан, как уже отмечалось, существенно и системно нарушаются во многих других областях общественных отношений[10].

Сказанное еще раз подчеркивает значимость разработки и реализации официальной правоохранительной политики и ее концепции, отвечающей современным социальным реалиям и учитывающей как собственный исторический опыт, так и достижения мировой практики. Концепция — это не только свод теоретических идей, но и своего рода программа конкретных действий. А как показывает практика социального управления последних лет, именно программно-целевой метод позволяет результативно решать поставленные задачи, добиваться намеченных целей.

Как известно, в зависимости от функций права правовая политика может подразделяться на праворегулятивную и правоохранительную. Если первая призвана содействовать осуществлению регулятивной функции права, созданию предпосылок для гармоничного развития общественных отношений, то вторая — придать общий алгоритм деяниям всех субъектов правоохранительной деятельности, мобилизовать их на более эффективное выполнение охранительной функции права. Правоохранительная политика объединяет все имеющиеся субъекты правоохранения в правоохранительную систему.

Охранительная функция права требует к себе постоянного внимания со стороны государственных и негосударственных правоохранительных структур. А они для эффективного осуществления своих полномочий должны так или иначе участвовать в формировании и реализации правоохранительной политики.

Если данная функция не срабатывает, что наблюдается в современной России, то, как показывает юридическая практика, не срабатывает и правовая система в целом. Роль правоохранительной политики заключается в том, чтобы отладить, в полной мере восстановить охранительную функцию права, сделать право более защищенным от вызовов и угроз современности.

На наш взгляд, в самом общем виде правоохранительную политику можно определить как научно обоснованную, последовательную и комплексную деятельность государственных и негосударственных институтов по повышению эффективности охранительной функции права, выстраиванию полноценной правоохранительной системы, совершенствованию правоохранительной деятельности в целях обеспечения прав и законных интересов личности, общества и государства.

Правоохранительная политика имеет вполне конкретное содержание, цели, задачи, функции, приоритетные направления. Она базируется на определенных принципах.

Ее сущность заключается в выработке и практической реализации охранительных идей и целей стратегического свойства.

В основе этой политики заложены интеграционные начала. В силу своей природы она способна объединить для достижения общих правоохранительных задач многие разновидности правовой политики: правотворческую, правоприменительную, судебно-правовую, уголовно-правовую, процессуально-правовую, финансово-правовую.

В практическом аспекте данная политика представляет собой разностороннюю деятельность многих субъектов, направленную на решение широкого круга правоохранительных задач, таких как:

1) повышение эффективности правового регулирования этой сферы;

2) организация работоспособного механизма правоохранения;

3) координация и взаимодействие правоохранительных структур;

4) формирование их кадрового состава;

5) совершенствование собственно правоохранительной деятельности — борьба с преступностью и другими правонарушениями, контрольно-надзорные функции, правосудие и другие направления;

6) разработка и реализация превентивных мер;

7) формирование правоохранительной культуры государственных служащих и законопослушной личности и т. д.

На концептуальном уровне, по нашему мнению, требует детальной проработки вопрос о субъектах правоохранительной политики и соответствующей деятельности. И если в формировании правоохранительной политики могут принимать участие бесчисленное количество юридических и физических лиц, включая граждан, то реально выполнять функции правоохранения вправе отнюдь не многие.

 Несомненно, правоохранительная политика не должна сводиться к уголовно-правовой политике. Сфера ее интересов не ограничивается только криминальной средой, а объектами ее охранения являются все области социальных связей, урегулированные правом. Зачастую нарушением, например, экологических, строительных, медицинских, трудовых, жилищных норм порой причиняется не меньший социальный вред, чем преступлением.

В современной теории права выделяется государственная и негосударственная правоохранительная деятельность. Последнюю осуществляют многие социальные образования, выполняющие функции защиты прав и свобод личности, охраны общественного порядка, разрешения определенных юридических споров.

Вместе с тем решение задач, связанных с правоохранением, Конституция РФ непосредственно возлагает на государство. Как верно акцентирует внимание Е.А. Лукашева, необходимым условием обеспечения прав человека является совершенствование деятельности государства и его органов[11].

В юридической науке сложилось условное деление органов государства на две большие группы: во-первых, это органы, для которых обеспечение прав человека является важным, но не основным видом деятельности, во-вторых, органы, осуществляющие правоохранительную деятельность как основную[12]. Органы, входящие во вторую группу, считаются специализированными и называются правоохранительными органами. Они стали центральным звеном правоохранительной системы.

В законодательстве не имеется дефинитивных норм, раскрывающих понятие «правоохранительные органы», поэтому оно нарабатывается юридической доктриной. В науке к ним традиционно относят специальные органы по борьбе с правонарушениями (преступностью), органы, осуществляющие контрольно-надзорные полномочия, и ряд других[13].

Отдельного обсуждения заслуживает роль суда в формировании и реализации правоохранительной политики. На первый взгляд в такой постановке этот вопрос не представляет каких-то сложностей. Суд как орган государственной власти в силу выполняемых им функций по правоприменению, правоинтерпретации и правотворчеству, несомненно, формирует судебную, правоохранительную и в целом правовую политику государства. Однако проблема заключается в том, что вот уже длительное время в юридической науке остается неопределенным статус суда как субъекта правоохранительной деятельности. Среди ученых и практиков укрепилось мнение о том, что суд не может рассматриваться в качестве одного из правоохранительных органов и не входит в их систему[14].

Однако с такой точкой зрения вряд ли можно согласиться. По нашему мнению, термин «правоохранительные органы» является собирательным, и к таким органам как раз-то по смыслу и сути их деятельности относится и суд. Располагая основным юридическим средством — действующим законодательством — и осуществляя от имени государства особые полномочия, суд выполняет охрану прав и свобод граждан, интересов общества и государства. По меткому замечанию И.Л. Петрухина, «в известном смысле суды — еще более правоохранительные органы, чем прокуратура, МВД и ФСБ»[15]. С позиций функционального подхода, как отмечает М.И. Байтин, суды были и остаются органами, специально созданными для охраны права, законности и правопорядка, т. е. правоохранительными органами[16]. Здесь, видимо, уместно вспомнить слова видного ученого-юриста XIX века Н.М. Коркунова: дело судебной власти — «охранять существующее право»[17].

Основной довод оппонентов, утверждающих, что суд осуществляет не охрану, а защиту уже нарушенных прав, а потому не выполняет функции правоохранения, с нашей точки зрения, ни в коей мере не может поколебать статуса суда как субъекта правоохранительной деятельности. На наш взгляд, понятие «защита» является составной частью более широких по содержанию терминов, каковыми являются «охрана» и «обеспечение» прав и свобод человека. Кроме того, суд в современных условиях не только восстанавливает нарушенные или оспариваемые права личности, но и осуществляет профилактическую, воспитательную и даже в определенных случаях, казалось бы, несвойственную для нашей правовой системы функцию — правотворческую. Во всяком случае принятое недавно определение КС РФ от 19.11.2009 № 1344-О-Р «О разъяснении пункта 5 резолютивной части Постановления Конституционного суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 года № 3-П по делу о проверке конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, пунктов 1 и 2 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 16 июля 1993 года “О порядке введения в действие Закона Российской Федерации “О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР “О судоустройстве РСФСР”, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях””», которым он вместо законодательного органа страны, по существу, отменил такой вид уголовного наказания, как смертная казнь, не оставляет каких-либо в этом сомнений. И фактически в современной России формируется прецедентное право.

То есть правоохранительная деятельность суда начинается не с восстановления уже нарушенных прав, а на более ранней стадии.

Поэтому проблемы осуществления судебно-правовой политики и функционирования судебной системы, с нашей точки зрения, могут стать составной частью концепции правоохранительной политики. Причем здесь следует учесть и существующие весьма острые дефекты исполнения судебных актов. Европейский суд по правам человека неоднократно в принимаемых решениях записывал, что судебные процедуры по защите прав человека не могут считаться завершенными, если принятое судом решение реально не исполнено.

Активными субъектами правоохранительной деятельности, по нашему мнению, должны стать новые для современной России государственные институты. Такие, например, как Уполномоченный по правам человека, Федеральная служба финансового мониторинга, создаваемые в рамках Министерства юстиции РФ юридические бюро для оказания правовой помощи населению. Кстати, эти бюро как государственные учреждения стали прообразом зарождающейся сейчас государственной адвокатуры.

Теперь кратко остановимся на некоторых, на наш взгляд, приоритетных направлениях правоохранительной политики и модернизации этой системы.

Безусловно, таковым должно стать совершенствование организационно-правовых основ контроля и борьбы с преступностью, и прежде всего с наиболее опасными формами ее проявления: организованной преступностью, в том числе преступными сообществами, коррупцией и казнокрадством, незаконным оборотом наркотических средств, террористическими проявлениями, преступностью среди несовершеннолетних как питательной среды ее наиболее опасных форм.

Одним из основных направлений данной политики должна стать координация всех субъектов правоохранительной деятельности и особенно специальных служб, устранение у них избыточных и дублирующих функций. Недавно Президент РФ на коллегии Генпрокуратуры возложил вину за провалы в МВД и на надзорные органы[18]. Видимо, выполняемая прокуратурой РФ функция координации правоохранительных органов не совсем срабатывает. И требуются дополнительные меры на уровне государственной политики по преодолению разобщенности различных ведомств, усилению их взаимодействия, объединению сил и средств для выполнения общих задач правоохранения.

Достаточно сложной стала проблема разработки единых критериев эффективности правоохранительной деятельности. К сожалению, действующие показатели оценки специальных структур во многом формальны и не отражают истинного положения достижения ими социально полезных целей. В них во многом доминируют корпоративные начала. В то же время весьма отрадно, что в последние годы в обществе активно обсуждается проблема совершенствования критериев оценки правоохранительной системы[19]. Думается, что здесь нужно уйти от формально-количественного подхода, а показатели эффективности правоохранительной деятельности должны быть ориентированы не на ведомственные, а на общегосударственные, общественные интересы.

Следует внести серьезные коррективы в кадровую политику. На этой основе разработать и принять федеральный закон «О правоохранительной службе в Российской Федерации». Ведь ни для кого не секрет, что отмечаемые среди сотрудников этой сферы деятельности негативные явления возникли не сегодня, а уходят своими корнями в 90-е годы прошлого столетия, когда из этих органов по определенным причинам ушли профессионалы, полностью разрушены и до сих пор не восстановлены основы комплектования соответствующих структур, и особенно в МВД. Как недавно заметил бывший начальник ГУВД Москвы В. Пронин, «на протяжении многих последних лет мы проводили не отбор в систему органов внутренних дел, а набор»[20]. Представляется, что сейчас следует бороться не со следствием возникших проблем, а с причинами. Поэтому требуются реальные и действенные меры по отбору, профессиональной подготовке и переподготовке личного состава, повышению правового статуса сотрудников. Их уровень материального, бытового и социального обеспечения должен быть достойным, соответствовать возлагаемой на них высокой ответственности, а служба в органах — престижной. И несомненно, надо решить задачу по восстановлению и повышению к ним уровня доверия и поддержки со стороны общества.

Обеспечение результативной работы всего механизма правоохранения невозможно без надежно функционирующего контроля со стороны общества, а также развития принципа публичности (транспарентности) деятельности этих органов. Их закрытость — питательная среда для коррупции, злоупотреблений и принятия незаконных решений, нарушающих или ущемляющих права и законные интересы граждан. С 1 июля 2010 г. вступил в действие Федеральный закон от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации». Он, конечно, будет способствовать максимально возможной открытости всей сферы судебной деятельности и в большей мере гарантировать обеспечение справедливого правосудия. Сейчас необходимо разработать и принять еще один правовой акт, с тем чтобы регламентировать принцип публичности в деятельности других органов правоохранения.

В заключение отметим: правоохранительная система современной России играет ведущую роль в выполнении правозащитной функции государства, установлении гармоничных отношений личности и власти. Основой выхода ее из состояния кризиса и повышения эффективности правоохранительной деятельности может стать правоохранительная политика, которую следует формировать общими усилиями ученых и практиков, всех тех, кто заинтересован в дальнейшем правовом и демократическом развитии нашего общества.

Библиография

1 Работа выполнена при поддержке РФФИ (проект № 09-06-00156а).

2 См. подробнее: Гареев М. За избиение ОМОНом 300 человек милицейское начальство получило условные сроки // Комсомольская правда. 2010. 6 марта; Красноперов А. Отрезвление // Новая газета. 2010. 20 янв.; Голованов Д. Отрикошетило. Глава МВД Тувы лишился поста из-за своего подчиненного // Российская газета. 2009. 27 окт.; Качкаева Э., Низамов Р. Во время оглашения приговора Евсюков прятал глаза от своих жертв // Комсомольская правда. 2010. 20 февр. и др.

3 О понятии правозащитной функции см. подробнее: Мирзоев Г. Защита прав человека и роль правоохранительной системы государства в ее обеспечении // Уголовное право. 2006. № 3. С. 114.

4 Радзиховский Л. Изменить нельзя? // Российская газета. 2009. 1 дек.; Александров Г. Им можно все? // Аргументы и факты. 2010. 17—23 марта; Овчинников А., Рябцев А. Нургалиев разрешил обороняться от милиционеров // Комсомольская правда. 2009. 28 нояб.

5 Радзиховский Л. Указ. раб.

6 См., например: Раичев Д. Мэра пресечение. Глава Смоленска, его заместитель и охранник обвиняются в вымогательстве взятки // Российская газета. 2010. 1 марта; Ямшанов Б. Рецепт от Генпрокурора. Юрий Чайка ужесточает контроль за игорными заведениями, зарплатами и чиновниками // Там же. 12 янв.; Батурин Ю. Помощь сиротам и беспризорникам // Парламентская газета. 2009. 18 дек.

7 Гудков Л. У власти в запасе есть год // Улица Московская. 2009. 30 апр.; Журавлева А. Моя милиция не меня бережет // Парламентская газета. 2009. 25 дек.; Иванов В. За правдой — в Европейский суд. Только 17% россиян доверяют отечественному судопроизводству // Московский комсомолец. 2008. 21—28 мая.

8 См.: Проект концепции правовой политики в Российской Федерации до 2020 года / Под. ред. А.В. Малько. — М., 2008. С. 36.

9 См. подробнее: Состояние и тенденции преступности в Российской Федерации: Криминологический и уголовно-правовой справочник / Под. ред. А.Я. Сухарева, С.И. Гринько. — М., 2007; Лунеев В.В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. — М., 2005; Он же. Тенденции современной преступности и борьбы с ней в России // Госу-

дарство и право. 2004. № 1. С. 5—18; Он же. Коррупция в России // Там же. 2007. № 11. С. 20—27.

10 См., например: Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2007 год // Российская газета. 2008. 14 марта; Выжутович В. Защита Лукина // Там же. 2007. 4 апр.; Нестерова О. За получкой к прокурору // Там же. 2009. 20 янв.; Заявление Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации // Там же. 2010. 9 марта.

11 См.: Лукашева Е.А. Совершенствование деятельности государства — необходимое условие обеспечения прав человека // Государство и право. 2005. № 5. С. 61—65.

12 См.: Колесников Е.В., Комкова Г.Н., Кулушева М.А. Конституционное право: Учеб. — М., 2008. С. 116.

13 См. подробнее: Сулейманов Б.Б. К вопросу о методологических аспектах правоохранительной политики // Проблемы взаимодействия субъектов правоохранительной политики: Сб. ст. по материалам Всерос. науч.-практ. конф. / Под. ред. А.В. Малько, В.А. Терехина. — Пенза, 2008. С. 89—93; Мак-Мак В.П. Понятие «правоохранительный орган» (на основе анализа научной и учебной литературы) // Тенденции и противоречия развития российского права на современном этапе: Сб. ст. V Всерос. науч.-практ. конф. — Пенза, 2006. С. 141—144; Гайдов В.Б. Правоохранительная система России и ее место в государственном механизме // Полицейское право. 2005. № 3. С. 40—42.

14 См., например: Савицкий В.М. Организация судебной власти в Российской Федерации: Учеб. пособие. — М., 1996. С. 3—11; Савельева Т.А. Судебная власть в гражданском процессе: Учеб. пособие. — Саратов, 1997. С. 11; Вдовенков В.М. Актуальные вопросы судоустройства в Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 2004. С. 15.

15 Петрухин И.Л. Проблема судебной власти в современной России // Государство и право. 2000. № 7. С. 17.

16 См.: Байтин М.И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). — Саратов, 2001. С. 295.

17 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. — СПб., 2003. С. 325.

18 См.: Фаризова С. Прокуратуре предписан надзор // Известия. 2010. 5—10 марта.

19 См.: Вятчанин Н. Погоня за процентами отменяется // Парламентская газета. 2005. 25 нояб.; Лавров А. В МВД собираются отменить «палочную систему» // Комсомольская правда. 2009. 27 нояб.; Демченко В. На бумаге мы все маги. Рашид Нургалиев упраздняет палочную систему в МВД // Известия. 2010. 22 янв.

20 Пронин В. «Мне как начальнику милиции от этих кадров порой аж выть хотелось» // Комсомольская правда. 2010. 6 февр.