Конституционные основы защиты прав и свобод человека и гражданина в России

О.А. СНЕЖКО,
 кандидат юридических наук, декан юридического факультета Института бизнеса и права ОрелГТУ
 
Принятая в декабре 1993 года Конституция Российской Федерации в качестве основного приоритета государственно-правовой деятельности человека провозгласила его права и свободы. Несмотря на то что с момента вступления в силу конституционных установлений прошло около 15 лет, реальные интересы, потребности и нужды граждан выходят на первый план в деятельности власти только в последние годы (например, выделение национальных проектов). Конституционные положения долгое время рассматривались как некие цели или идеалы, достижение которых дело ближайшего будущего. Политические, экономические и иные государственные проблемы затмевали интересы рядового гражданина. 
 
Вместе с тем российская Конституция заложила основу системы защиты прав граждан, основываясь как на российском опыте правозащиты, так и на зарубежных и международно-правовых стандартах защиты прав человека. Краеугольным камнем этой системы выступает конституционное утверждение человека, его прав и свобод высшей ценностью.
Права и свободы человека — единственная ценность, которая признается в государстве высшей. Ни одна другая конституционная ценность такой значимости не имеет, а следовательно, располагается по отношению к ней на более низкой ступени и не может ей противоречить. Права граждан пользуются приоритетом при осуществлении всей государственной деятельности[1]. Понятие «высшая ценность» не юридическая, а философско-нравственная категория. Но, как справедливо отмечено в науке конституционного права, когда «она попадает в конституционный текст, то превращается в категорию правовую, т. е. обязательное правило для всех членов общества»[2].
В литературе высказаны разные мнения относительно закрепления в тексте Конституции РФ формулировки о высшей ценности прав и свобод. Например, Г.В. Мальцев считает, что такая конституционная формулировка идет вразрез с этическими установками христианского мира[3]. Другие авторы указывают на то, что закрепление прав и свобод в качестве высшей ценности — это не столько дань моде или стремление перенести зарубежный опыт на российскую почву, сколько желание государства сломать вековое бесправное существование человека и выработать новый подход к самой личности[4].
Можно согласиться с тем, что на конституционном уровне предпринята попытка уйти от всевластия государства и бесправия личности с использованием имеющейся конституционной практики современных государств. Уже сама сущность конституционных норм заключается в обеспечении согласия и компромисса в обществе, раскрытии потенциала каждой личности при необходимой государственной поддержке и помощи. Поэтому провозглашение прав и свобод человека и гражданина в качестве высшей ценности можно рассматривать как созидательное, целенаправленное движение в сторону ломки сложившихся стереотипов и утверждения реальной ценности человеческой личности.
Конституция РФ закрепила основную обязанность государства — признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина. Защита прав и свобод является не только конституционно-правовой, но и международно-правовой обязанностью Российской Федерации[5].
Категория «обязанность» означает все «то, что входит в круг действий, поступков, обязательных для выполнения» в соответствии с законом или внутренним убеждением[6]. Юридическая обязанность — это вид и мера должного поведения участника правоотношения, которое он обязан осуществить для того, чтобы субъективное право другого участника было реализовано[7].
На наш взгляд, можно согласиться с определением юридической обязанности, которое дано в теории права. Под такой обязанностью понимаются установленные законом вид и мера должного, рационального, целесообразного, общественно необходимого, объективно обусловленного поведения, призванного вносить порядок и умиротворение в жизнь[8]. Иначе говоря, юридическая обязанность представляет собой долженствование, или долг, возложенный на кого-либо на основании закона. Долг — это все должное, или то необходимое, что надлежит исполнить тому, на ком он лежит[9].
Под конституционной обязанностью российского государства следует понимать закрепленное в Конституции РФ должное, особо социально значимое, объективно обусловленное поведение государства (его органов и должностных лиц), направленное на обеспечение общего блага всех и каждого. Конституционная обязанность государства — это своего рода высший долг государства перед обществом и гражданами. На наш взгляд, необходимо выделить следующие характерные признаки конституционных обязанностей государства.
Во-первых, конституционные обязанности закрепляются в Конституции РФ в качестве первоочередных и приоритетных направлений всей государственной деятельности, а также наделяются высшей юридической силой.
Во-вторых, для них в целом характерна особая социальная значимость. Как верно отметил Б.С. Эбзеев,  именно «конституционные государственные обязанности в целом и особенно та их часть, которая была обозначена как обязанности государства, государственных органов и должностных лиц перед личностью, служат важной гарантией свободы и прав граждан»[10].
Конституционный суд РФ в своих решениях неоднократно отмечал необходимость выполнения государством конституционных обязанностей[11]. Так, в своем постановлении от 19.06.2002  № 11-П Конституционный суд РФ признал особую значимость конституционных обязанностей государства, имеющих публично-правовой характер. В частности, выплата денежных компенсаций гражданам, пострадавшим вследствие чернобыльской катастрофы, «является конституционной обязанностью государства по возмещению вреда, причиненного здоровью таких граждан. Она не может быть обусловлена какими-либо сборами, взносами в тот или иной фонд и не основывается на действии принципа солидарности поколений»[12].
В-третьих, для них характерно отсутствие высокой степени формальной определенности. Содержание конституционных обязанностей государства синтезирует в себе политические, нравственные и юридические аспекты отношений между государством и обществом, а также между различными государственными органами и должностными лицами, социальными структурами и личностью. Они зачастую формулируются как цели, задачи и основные направления деятельности как государства в целом, так и его органов.
В-четвертых, конституционные обязанности имеют глубокую основу, коренятся в конституционном строе России. Любое демократическое государство, являясь органом народа,  представляет его волю. Однако государственная воля и народная воля иногда могут не совпадать. Конституция РФ 1993 года закрепила принципы народовластия, народного суверенитета, верховенства права и другие, которые «есть выражение демократической сущности российского государства»[13].
В-пятых, их отличает широта регулируемых общественных отношений. В Конституции России выделяются обязанности государства в сфере экономической, социальной, правовой, культурной жизни, причем субъектами, которые наделены такими обязанностями, могут быть как отдельные граждане, так и их группы, объединения или народ и нация в целом. Регулируемые государственными обязанностями отношения составляют основу нормального функционирования самого государства и благосостояния общества.
В-шестых, конституционные обязанности тесно взаимозависимы и взаимосвязаны с правами контрагентов, так как любые субъективные права могут быть реализованы на практике только через чьи-то обязанности, а любые обязанности всегда предполагают право требования их исполнения. Вне корреляции друг с другом данные категории немыслимы. Правомочие одного субъекта есть обязанность другого субъекта. Коренной принцип любого права —  эквивалентность (соразмерность) прав и обязанностей субъектов. Любые отклонения в сторону прав или обязанностей ведут к несбалансированности общественных отношений[14].
Конституционные обязанности государства подчеркиваются с помощью следующих конституционных формулировок: «обязанности государства», «государство гарантирует», «государство заботится», «под защитой государства» и др. Можно согласиться с мнением В.А. Патюлина, что в самом общем виде содержание обязанностей государства сводится к обеспечению реализации и защиты прав[15]. Непринятие своевременных мер к выявлению и устранению нарушений прав и свобод, особенно в тех случаях, когда в дальнейшем их восстановление оказывается невозможным, должно расцениваться как невыполнение государством и его органами своей конституционной обязанности[16].
Обязанности государства в сфере прав и свобод человека имеют универсальный характер. Российская Конституция отразила приоритет норм международного права над внутригосударственными нормами. Конституционные государственные обязанности рассматриваются в системе всеобщих (универсальных) обязательств государств—членов мирового сообщества. В международном праве принято множество международно-правовых актов, акцентирующих внимание на обязанностях государств в области обеспечения эффективной защиты прав и свобод человека и гражданина, демократических, правовых основ, сохранения культуры и духовного наследия народов. Так, Всеобщая декларация прав человека, международные пакты о правах человека, документы Совета Европы и ОБСЕ отразили не только права отдельной личности в различных сферах, но и обязанности государств по их реализации и защите.
Статьи 15, 45 и 46 Конституции РФ предоставили возможность каждому отстаивать свои права на межгосударственном уровне с учетом сложившихся международно-правовых стандартов прав человека. В юридической литературе термин «международные стандарты прав и свобод человека» рассматривается в различных аспектах. Г.И. Курдюков исследует международные стандарты как правовую категорию, способствующую «формированию единого гуманитарного правового пространства»[17].
С.В. Бахин анализирует данную категорию как правовой ориентир для многих государств мирового сообщества в целом, а также как своеобразный критерий, планку, ниже которой государство не может опускаться[18]. Однако он считает, что употребление термина «стандарт» применительно к обязательствам в сфере прав человека является не вполне корректным, так как положения, относящиеся к тому или иному правомочию человека, регулируются в международном праве, как правило, в самом общем виде. Такая ситуация может породить противоречия между этими нормами и законодательством отдельных государств, которое призвано уточнять и детализировать данные положения, вписывая их в уже существующую систему национального права[19]. В.А. Карташкин отождествляет понятие международных стандартов со своего рода международным кодексом прав и свобод человека[20]. Н.Г. Беляева обозначает их как нормативный минимум, определяющий уровень государственной регламентации прав и свобод[21].
Если исходить из буквального толкования термина «стандарт», то можно отметить, что «стандарт, от английского standard, означает типовой образец, которому должно удовлетворять что-либо»[22]. Все вышеперечисленные подходы показывают, что категория «международные стандарты прав и свобод человека» отличается комплексным характером и следующими признаками, отражающими ее сущность.
Во-первых, международные стандарты прав и свобод человека закрепляются в международно-правовых нормах и общепризнанных принципах, признаваемых в качестве общеобязательных всеми или почти всеми государствами независимо от их социального строя[23]; во-вторых, они представляют собой определенный набор (нормативный минимум) прав и свобод человека, которым вправе обладать каждый индивид независимо от внутригосударственного признания; в-третьих, международные стандарты прав и свобод человека характеризуют определенный уровень гуманизации и демократизации человеческих отношений. Указанные стандарты накладывают на государства определенные международными соглашениями обязательства, а именно соблюдать, обеспечивать и защищать права и свободы всеми внутригосударственными и международно-правовыми средствами.
В этой связи можно предположить, что под международными стандартами прав человека следует понимать такой набор прав и свобод, признаваемый практически всеми государствами мирового сообщества и закрепленный в международно-правовых актах, который государства обязуются соблюдать, обеспечивать и защищать всеми внутригосударственными и международно-правовыми средствами.
В современном мире обнаруживаются факторы, препятствующие универсализации прав человека, реальному действию единых стандартов на всем мировом пространстве. Можно согласиться с мнением, что «универсальный каталог прав, самоочевидный для европейского мышления, вобравшего в себя лучшие образцы политической и правовой мысли европейского континента, с трудом воспринимается другими народами и культурами — даже теми, которые включили эти положения в свои конституции и региональные международные документы»[24].
В современной России, при всей ее общности с европейской цивилизацией, процесс овладения культурой прав человека идет долго и трудно. Многие из нарушений прав человека, вызванных коррупцией, разгулом организованной преступности, социальной и экономической неустроенностью значительной части населения — порождение уже новой России, ее жизненных реалий. Однако одна из наиболее острых проблем — это недостаточная отлаженность механизмов защиты прав человека и контроля над этим процессом, а также отсутствие реальной ответственности за их нарушение.
В этой связи особое значение приобрели европейские стандарты прав и свобод человека, закрепленные в рамках Совета Европы. Можно согласиться с мнением ряда ученых о том, что Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (далее — Конвенция) заложила основу европейской системы защиты прав человека[25]. Признание Российской Федерацией юрисдикции Европейского суда по правам человека позволило: во-первых, обеспечить возможность российским гражданам защищать свои права на европейском уровне в случае их нарушения со стороны официальных органов; во-вторых, повысить требовательность к правоохранительным органам, которые обязаны ориентироваться на общеевропейские стандарты[26]; в-третьих, осуществлять межгосударственный контроль за соблюдением и обеспечением прав граждан; в-четвертых, гражданину получать соответствующую компенсацию от государства, нарушившего положения Конвенции.
За прошедшие годы российские граждане не только активно использовали и используют европейский механизм защиты прав, но и выявили ряд недостатков, которые присутствуют в судебной системе защиты прав граждан. С момента ратификации Россией в 1998 году Конвенции с жалобами в Страсбург обратились около 50 тыс. россиян: в 2001 году — 2490 жалоб, в 2002 — 4716, в 2003 — 6602, в 2004 — 7855, в 2005 — 10 009, в 2006 году — 19 000 жалоб[27].
Практика показывает, что каждый четвертый рассматриваемый Европейским судом по правам человека иск — российский. Как заявил Председатель Европейского суда по правам человека Люциус Вильдхабер, по данным на сентябрь 2006 года в суд поступило 18 500 дел из России, и это 20,8% всех поступивших исков. Вслед за Россией по количеству обращений в суд следуют Румыния (11,6%), Турция (9,8%), Польша (7,1%) и Украина (6,8%)[28]. В то же время нельзя утверждать, что Европейский суд рассматривает больше дел по России (с 1999 по 2006 год — 207 дел), чем в отношении других стран, входящих в Совет Европы. Для сравнения: за тот же период по Турции было рассмотрено 1310 дел, по Великобритании — 206 дел[29].
Приведенная статистика отражает несколько тенденций. Во-первых, российское государство реально осознало необходимость обеспечения четкой и своевременной защиты своих граждан с использованием всего внутригосударственного правоохранительного механизма. Во-вторых, граждане приобрели определенный опыт судебного противостояния  государственным органам. В-третьих, по-прежнему сохраняются отдельные противоречия и изъяны в системе защиты прав граждан, а следовательно, для государства велика опасность выплаты очередной компенсации жертве нарушения Конвенции.
Конституция РФ заложила основу конституционной системы защиты прав и свобод человека и гражданина. В соответствии с положениями статей 2, 7, 15, 17—19, 33, 45, 46, 48, 55 российской Конституции можно выделить государственную, правовую, судебную, общественную, социальную, международно-правовую защиту и самозащиту своих прав и свобод. Все перечисленные категории, характеризующие различные стороны правозащитной деятельности, раскрываются и уточняются в действующем законодательстве. Вместе с тем конституционные нормы не только определяют четкие границы правозащиты, но и ориентируют граждан, общество и государство на реализацию основополагающих конституционных принципов. В частности, государственная защита прав и свобод человека и гражданина есть главная обязанность государства. Она гарантируется каждому.
Правовая защита — это одна из форм, в которую облекаются меры государства по защите личности. Такая защита предполагает использование права для обеспечения интересов личности, выступая своего рода юридическим инструментом государства по защите прав граждан.
Судебная защита — это определенный юридический механизм, направленный на защиту и восстановление нарушенных прав. Она ограничивается рамками, установленными для отдельных видов судопроизводства.
Социальная защита — это часть системы государственной защиты, направленная на реализацию обязанностей Российской Федерации как социального государства. Социальная защита осуществляется в двух направлениях: во-первых, это защита наиболее уязвимых слоев населения от неблагоприятного воздействия рынка; во-вторых, содействие экономической активизации различных слоев населения, способствующее освобождению государства от функции непосредственного «опекуна» своих граждан, т. е. преодоление государственного патернализма в социальной сфере[30].
Сегодня многие исследователи говорят об утопичности теории защиты прав человека как основной концепции системы ценностей современного мира. Отчасти такая точка зрения обусловлена тем, что эта система ценностей, составляющая основу современного международного права, во многом ориентирована на западные страны. Негативными последствиями механического переноса этих конституционных ценностей на иную почву, как показывает опыт, являются их деформация, формирование искаженных представлений о демократических институтах, правовой нигилизм, абсолютизация власти, и как следствие — разочарование населения в указанных институтах и возможность их отторжения.
Думается, что от провозглашения прав и свобод высшей ценностью и закрепления обязанности государства по их соблюдению, обеспечению и защите до практической реализации конституционных положений пройдет немало времени. Вместе с тем защита прав граждан — это тот правовой инструмент, активное использование которого сегодня не только целесообразно, но и необходимо. Конституция РФ заложила основу системы защиты прав и свобод граждан. Необходимо двигаться дальше и предпринять все усилия, чтобы конституционные нормы не остались очередной декларацией, так и не реализованной в жизни.
 
Библиография
1 См., например: п. 1 ст. 4 Федерального закона от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Россий-
ской Федерации»; п. 1 ст. 3 Федерального закона от 27.05.2003 № 58-ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации».
2 Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. — М., 1996. С. 99.
3 См.: Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. — М., 1999. С. 265—267.
4 См., например: Лукашева Е.А. Права человека и правовое государство // Общая теория прав человека. — М., 2003; Баглай М.В. Конституционализм и политическая система в современной России // Журнал российского права. 2003. № 11; Зорькин В.Д. Россия и ее Конституция // Журнал российского права. 2003. № 11. С. 5.
5 На это неоднократно обращает внимание в своих решениях Конституционный суд РФ. Так, в определении КС РФ от 04.12.2003 № 421-О отмечалось, что обязанность государства обеспечивать указанным категориям граждан надлежащую защиту против любых дискриминационных действий, направленных на ущемление свободы объединения профсоюзов в области труда, вытекает и из положений статей 2 и 3 Конвенции МОТ № 87 1948 года о свободе ассоциации и защите права на организацию, подп. «б» п. 2 ст. 1 Конвенции МОТ № 98 1949 года о применении принципов права на организацию и на введение коллективных договоров, статей 1 и 2 Конвенции МОТ № 135 1971 года о защите прав представителей трудящихся на предприятии и предоставляемых им возможностях // Российская газета. 2004. 27 янв.
6  Большой толковый словарь русского языка. — Спб., 1999. С. 695.
7 Юридическая энциклопедия. — М., 1998. С. 503.
8 См.: Матузов Н.И. Право и личность // Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. — М., 1997. С. 270.
9 См.: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — М., 1998. Т. 1. С. 461.
10 Эбзеев Б.С. Конституция, демократия, права человека.— М., 1992. С. 180.
11 См., например: постановление КС РФ от 02.07.1998 № 20-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 331 и 464 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами ряда граждан»; постановление КС РФ от 25.01.2001 № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова».
12 Российская газета. 2002. 2 июля.
13 Кабышев В.Т. Конституционная система власти в современной России // Вестник СГАП.  1998. № 3. С. 5.
14 Подробнее см: Снежко О.А. Конституционные обязанности российского государства // Правовая политика и правовая жизнь.— Саратов—М., 2002. № 2. С. 37—44.
15 См.: Патюлин В.А. Государство и личность в СССР (правовые аспекты взаимоотношений). — М., 1974. С. 114.
16 См. постановление КС РФ от 02.07.1998 № 20-П.
17 Курдюков Г.И. Международные стандарты прав человека и новое советское законодательство// Международное право и советское законодательство. — Казань, 1991. С. 26.
18 См.: Бахин С.В. Всеобщая декларация прав человека 1948 года: от каталога прав человека к унификации правового статуса личности // Правоведение. 1998. № 4. С. 9.
19 См. там же. С. 6.
20 См.: Карташкин В.А. Права человека в международном и внутригосударственном праве. — М., 1995. С. 30.
21 См.: Беляева Н.Г. Право на неприкосновенность частной жизни: соотношение международно-правовой и внутригосударственной регламентации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Казань, 2000. С. 7.
22  Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. — М., 1996. С. 662.
23 См.: Талалаев А.Н. Соотношение международного внутригосударственного права в Конституции Российской Федерации //  Журнал международного права. 1994. С. 5.
24 Зорькин В.Д. Конституционные основы развития цивилизации в современном глобальном праве // Журнал российского права. 2007. № 4. С. 4.
25 См.: Бессарабов В.Г. Европейский суд по правам человека. — М., 2003; Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. — М., 1998; Горшкова С.А. Стандарты Совета Европы по правам человека и российское законодательство. — М., 2001; Туманов В.А. Европейский суд по правам человека. Очерк организации и деятельности. — М.: Норма, 2001; Энтин М.Л. Международные гарантии прав человека. Опыт Совета Европы. — М., 1997 и др.
26  Например, Высший арбитражный суд РФ в своем информационном письме от 20.12.1999 № С1-7/СМП-1341 обязал нижестоящие арбитражные суды принять во внимание требования Европейской конвенции при рассмотрении исков // Вестник ВАС РФ. 2002. № 2; в постановлении Пленума Верховного суда РФ от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» дополнительно подчеркивается необходимость применения судами вышеназванной Конвенции с учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание любого нарушения // Российская газета. 2003. 2 дек.
27 См.: Новая газета. 2007. 10 мая.
28 http://www.espch.ru
29 См.: Российская газета. 2007. 28 апр.
30 См.: Бондарь Н.С. Социальная защита граждан: конституционная «рихтовка» законов и правоприменительной практики // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 8—11.