О возможности реализации целей наказания в местах лишения свободы

УДК 343.1
 
В.Г. ГРОМОВ,
кандидат юридических наук, доцент кафедры правовой социологии и психологии Саратовского юридического института МВД России,
 
К.И. БОНДАРЕНКО,
соискатель кафедры уголовного права и криминологии СЮИ МВД России,
 
С.О. СВИРКИНА,
соискатель кафедры уголовного права и криминологии СЮИ МВД России
 
Статья посвящена детальному анализу целей уголовного наказания, сформулированных в ст. 43 УК РФ. Авторы рассматривают взгляды ученых на проблему целей наказания, исследуют вопрос о том, как могут достигаться эти цели при отбывании наказания в виде лишения свободы, и приводят аргументы в пользу необходимости их ревизии и уточнения.
Ключевые слова: наказание, лишение свободы, цели наказания, уголовное наказание.
 
The article is devoted to detail analysis of the eims of the criminal punishment, which are formulated in Art. 43 CC RF. Authors examinate the views of scientists to the problem of the eims of the punishment, search the question about how this eims can be attained during imprisonment and propose the arguments in favour to necessity of its inspection and specification.
Keywords: punishment, imprisonment, aims of punishment, criminal punishment.
 
В  юридической науке наиболее распространена позиция, согласно которой наказание рассматривается как мера государственного принуждения, применяемая судом от имени государства к лицам, виновным в совершении преступления, в целях общего и специального предупреждения преступлений[1]. М.Д. Шаргородский определял наказание как лишение преступника каких-либо благ, в котором выражается отрицательная оценка преступника и его деятельности государством[2].
В философии понятие «наказание» трактуется как вид негативной санкции, применяемый в случае нарушения принятых установлений (правил, законов) и заключающийся в ограничении возможностей и понижении социального статуса (лишении прав, имущества, свободы) виновного в нем[3].
По И. Фихте государство ввиду целесообразности дает преступнику возможность вернуться в общество, искупить свою вину, дает право на наказание. Поэтому мера наказания вытекает не из принципа наказания, а из идеи о цели[4]. И. Гербард пишет, что количественно способ наказания определяется идеей права, которая требует обозначения правила поведения, и идеей доброжелательства, которая ходатайствует об исправлении личности преступника[5]. Заслуженное количество наказания должно быть непременно присуждено сотворившему зло[6].
Ч. Беккариа утверждает, что «цель наказания заключается только в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу и удержать других от совершения того же. Поэтому следует употреблять только такие наказания, которые при сохранении соразмерности с преступлениями производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на душу людей и были бы наименее мучительными для тела преступника»[7].
Г. Гегель требует именно равноценности, а не специфического равенства между преступлением и наказанием[8]. Ф. Лист считает, что «результатом проведения идеи о цели и принципа меры наказания должно быть обезвреживание неисправимых и исправление исправимых преступников»[9].
В науке уголовного права принято считать, что характер опасности преступления — это качественная его характеристика, а степень общественной опасности преступления — количественная[10].
Характер общественной опасности преступления определяется в первую очередь значением и важностью того охраняемого уголовным законом общественного отношения, которое является объектом данного вида преступления. Г.А. Кригер указывает, что характер преступления определяется направленностью деяния против того или иного объекта, размером ущерба, причиняемого преступлением, а также формой вины, при наличии которой совершено деяние. Чем ценнее объект посягательства и чем больший вред причиняется объекту данным деянием, тем более опасным по своему характеру признается преступление и тем решительнее должна проводиться борьба с такого рода преступлениями[11]. Л.А. Прохоров отмечает, что опасность преступления зависит прежде всего от сравнительной ценности тех отношений, на которые оно посягает[12].
Как указывает Я.М. Брайнин, при определении наказания должен учитываться не только характер, но и степень общественной опасности совершенного преступления. Последняя представляет собой индивидуальный признак отдельного, конкретного преступления[13].
Степень общественной опасности есть количественная категория преступления. В теории уголовного права учеными высказываются различные мнения о том, чем же определяется степень общественной опасности. Так, Ю.В. Бышевский и А.И. Марцев в числе таких обстоятельств называют обстоятельства совершения преступления и черты личности[14]. По мнению Л.А. Прохорова, это последствия совершенного преступления, его способ, характер и степень вины подсудимого[15]. Как пишет В.И. Ткаченко, степень общественной опасности зависит от многих признаков, как указанных в диспозиции (составе) соответствующей статьи УК РФ или ее части, так и предусмотренных статьями Общей части УК РФ[16]. Н.Ф. Кузнецова считает, что степень общественной опасности преступления определяется величиной ущерба и мерой квалифицированности (способ, орудие, повторность) преступления[17].
Однако наказание только ради того, чтобы наказать, причинить боль, унизить человека, — это абсурд. Любое наказание, в том числе и лишение свободы, должно преследовать определенные, видимо благие, цели.
Определение целей наказания — один из наиболее принципиальных вопросов уголовного права. От его решения зависит не только построение многих институтов этой отрасли права, но и целеустремленное применение самого уголовного законодательства. Формулировка целей наказания — важный вопрос уголовной политики. Именно в том, во имя чего применяется уголовная репрессия, проявляется государственная политика по отношению к методам борьбы с преступностью и по отношению к преступнику.
Н.С. Таганцев писал: «Будучи личным страданием, причиняемым виновному за учиненное им деяние, наказание должно быть организовано так, чтобы оно служило или могло служить тем целям, которые преследует государство, наказывая»[18].
Наказание выполняет функцию ответной реакции государства на совершенное преступление, выражающейся в акте назначения наказания за него. Этим государство пытается достичь целей восстановления социальной справедливости и предупреждения совершения новых преступлений.
Наказание — это акция государства в отношении осужденного, которая заключается в возложении правоограничений, объем которых соответствует определенному виду и размеру назначенного судом индивидуального наказания. Наказание демонстрирует, что общество пытается обеспечить достижение целей исправления осужденных и предупреждения совершения ими новых преступлений.
Преступление и наказание тесно взаимосвязаны. Наказание является правовым последствием преступления. «С точки зрения преступника наказание является последствием им учиненного, с точки зрения государства — мерой, принимаемой вследствие совершенного виновным деяния»[19]. Наказание существовало в обществе всегда. История свидетельствует, что борьба этих противоположностей вечна и, несмотря на временные успехи, конечной победы ни одной из них достичь не удается.
Для выяснения целей наказания необходимо определить само понятие цели. Цель — это предвосхищение в сознании результата, на достижение которого направлены действия; то, к чему стремятся, что надо осуществить; идеальное, мысленное предвосхищение результата деятельности[20]. Таким образом, цель всегда представляет собой плод человеческого воображения, модель, которую следует получить в итоге.
В античной философии учение о цели было развито Аристотелем, определявшим цель как то, чего ради нечто существует. Распространяя представление о цели, характерной для человеческой деятельности, на природу, Аристотель трактовал цель как конечную причину бытия. Согласно данному подходу наказание и существует в обществе только для того, чтобы нейтрализовать негативные последствия преступления.
Формирование целей уголовного наказания основано на существующих в обществе закономерностях. Человек во многом непредсказуем, так как отдельные сферы личности невозможно постичь человеческим разумом, и, следовательно, выявленная общественная закономерность «никогда не выступает в завершенной форме, в окончательно сложившемся виде, а существует как необходимость, тенденция, возможность»[21].
Сократ, характеризуя категорию «цель», ставил вопрос об иерархии целей, разграничивая частную цель какого-либо поступка и общую цель, с которой он внутренне соотносится и которая обосновывает его. «В иерархии целей необходимо существует окончательная цель — такое идеальное мыслимое благо, которое является конечным основанием деятельности и которое, согласно Сократу, не может быть реализовано непосредственно: человек может лишь косвенно содействовать его достижению»[22]. Наступившие в результате преступления негативные последствия отражают цели, которые определяют содержание, характер того явления, посредством которого возможно их нейтрализовать. Данное утверждение вытекает из того, что «общественные закономерности участвуют в формировании функций уголовной ответственности не непосредственно, а через соответствующие цели, которые определяют стратегию уголовно-правового регулирования общественных отношений»[23].
Цель, являясь по своей гносеологической природе продуктом человеческого сознания, тем не менее всегда предопределяется объективными социальными интересами и потребностями. Это подтверждается неоднозначным подходом общества к наказанию в разные периоды его исторического развития. Неоднозначным был подход и к целям наказания.
Один из основоположников юридической науки дореволюционной России С.В. Познышев был убежден, что наказание имеет одну цель — предупреждение преступлений[24]. Известный ученый, представитель социологической школы уголовного права России И.Я. Фойницкий целью наказания считал воздержание от дальнейших преступных деяний[25]. Широко известный представитель классической школы российского уголовного права Н.С. Таганцев считал, что наказание должно по возможности загладить причиненный преступлением нравственный вред[26].
Неоднозначная трактовка целей наказания в разные исторические периоды развития России обусловлена тем, что «вопрос о целях, которые должны преследоваться той или иной системой мер уголовно-правового принуждения, нельзя решать умозрительным путем… Решению уголовно-политической задачи о целях, которые в данном месте и в данное время должна преследовать система мер уголовно-правового принуждения, необходимо предпослать изучение вопроса, какие цели ставились мерами борьбы с преступниками в прошлом и почему ставились именно данные цели»[27].
До сих пор в науке существует неоднозначный подход к вопросам о содержании и количестве целей, преследуемых наказанием. В связи с этим ученые разошлись во мнениях по вопросу о соотношении кары и наказания. Неопределенность содержания такой категории, как кара, послужила основанием для формирования мнения о том, что одной из целей наказания выступает кара[28]. Так, профессор В.К. Дуюнов считает, что кара является не единственной и не главной, но непременной и весьма важной целью уголовного наказания[29]. Если понимать кару как производное от «корить», «укорять», то, видимо, такая точка зрения имеет право на существование, и в этом смысле кару также следует отнести к целям наказания.
Другие ученые не разделяли эту позицию, предполагая, что провозглашение кары в качестве цели наказания может привести к необоснованному ужесточению карательной практики. Они считали, что целями уголовного наказания являются исправление и перевоспитание осужденных, а также общее и специальное предупреждение преступлений[30].
По мнению М.Д. Шаргородского, целями наказания могут быть признаны только общее и специальное предупреждение преступлений[31]. С.В. Полубинская считает, что цель предупреждения преступлений является наиболее важной по отношению к другим целям наказания[32].
Представляется, что при разрешении вопроса о том, какие цели должно преследовать наказание, необходимо исходить из его назначения. Наказание является одним из средств противодействия преступлению со стороны государства. Наказание призвано в итоге устранить или нейтрализовать негативные последствия, наступившие в результате совершения преступления.
Видимо, в конечном счете нейтрализацию всех негативных последствий преступления следует считать общей целью, стоящей перед уголовным наказанием. Для ее достижения должны быть реализованы некоторые частные цели, содержанием которых следует считать нейтрализацию отдельных негативных последствий.
Уголовный закон  устанавливает, что наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений (ч. 2 ст. 43 УК РФ). По смыслу статьи цели наказания представляют собой те конечные социальные результаты, для достижения которых и применяется уголовное наказание.
Понятие «справедливость» означает «соответствующий истине»; «истина», в свою очередь, означает адекватное отображение в сознании воспринимающего того, что существует объективно; истина в значении «правда» означает то, что существует в действительности,
соответствует реальному положению вещей. «Истинный» — значит «действительный, настоящий, несомненный»[33]. Иными словами, истина — это соответствие знания действительности, объективное содержание эмпирического опыта и теоретического познания.
«Справедливость — категория морально-правовая, а также социально-политическая, поскольку она оценивает общественную действительность, подлежащую сохранению или изменению с точки зрения долженствования. В отличие от понятия блага и добра, с помощью которых оцениваются отдельные явления, взятые сами по себе, справедливость характеризует соотношение нескольких явлений с точки зрения уже существующих блага и зла между людьми. В частности, понятие справедливости требует соотношения между практической ролью различных индивидов (социальных групп) в жизни общества и их социальным положением, между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами людей и общественным признанием, а также эквивалентности взаимного обмена деятельностью и ее продуктами. Несоответствия в этих отношениях оцениваются как несправедливость»[34].
«Социальный» означает «общественный, относящийся к жизни людей и их отношениям в обществе»[35].
Аристотель говорил, что справедливость — категория социальная и необходимая в общественной жизни, так как только человек способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость[36]. Он утверждал, что право служит мерилом справедливости, но в то же время справедливость выступает в качестве критерия правильности государственного устройства, которое может быть таковым, только имея в виду общую пользу. Социальная справедливость, таким образом, представляется некой нравственной человеческой добродетелью, которая воздает каждому индивиду социума по его заслугам.
Слово «восстановить» означает привести в прежнее состояние[37].
Позицию законодателя следует, вероятно, расценивать так: после вынесения преступнику судом обвинительного приговора и определения наказания за совершенное преступление социальная справедливость считается восстановленной. Видимо, это не совсем соответствует действительности. Стоит привести примеры.
Общеизвестно, что преступлением может причиняться материальный, моральный и физический вред. Предположим, совершено корыстное преступление, в результате которого какому-либо субъекту причинен материальный ущерб. Наряду с назначением наказания суд может удовлетворить гражданский иск и взыскать с преступника в пользу пострадавшей стороны причиненный преступлением ущерб. Если он значителен и сразу не может быть возмещен, то он взыскивается в течение длительного промежутка времени отдельными долями из доходов осужденного. То есть восстановление нарушенных преступлением правоотношений, возмещение ущерба, или, иными словами, восстановление социальной справедливости, происходит постепенно. Такое положение не может в полной мере устраивать потерпевших.
Аналогично может происходить и возмещение морального ущерба, который причиняется гражданам при преступлениях, связанных с унижением чести и достоинства, ущемлением прав и свобод. Даже если суд определил сумму денежной компенсации такого ущерба и потерпевший получил ее, последний продолжает в течение какого-то времени испытывать эмоциональный стресс, психическое расстройство и просто душевный дискомфорт. В ряде случаев нервная система потерпевшего (жертвы преступного посягательства) может прийти в норму лишь по истечении достаточно длительного времени.
Теперь рассмотрим пример, касающийся физического вреда, который причиняется гражданину преступлениями против личности. При причинении тяжкого вреда здоровью или совершении убийства понесенную утрату возместить невозможно ничем и никогда. Поэтому следует полагать, что в таких случаях уничтоженные преступлением общественные отношения невосполнимы, как невозможно и полное восстановление социальной справедливости (даже путем лишения жизни преступника).
На наш взгляд, В.К. Дуюнов приводит хорошие примеры: муж систематически терроризирует семью, и однажды жена его убивает; или муж застает жену с любовником и учиняет над ними расправу. Можно ли подобные жизненные ситуации, складывающиеся перед совершением преступления, признавать справедливыми и, следовательно, подлежащими восстановлению? Какую справедливость и каким образом должно восстановить в подобных случаях уголовное наказание?[38]
Еще в XIX веке Ф. Лист, размышляя о приведении в исполнение приговоров по уголовным делам, спрашивал: «Какие цели должны быть положены в основание наказания: цели ли устрашения, исправления, обезврежения, или, может быть, удовлетворения требований “воздающей справедливости?”». Уголовный закон содержит множество различных составов преступлений: против личности, против собственности, против общественного порядка, против власти и т. д. За различные составы преступлений предусмотрены различные санкции (виды, сроки и размеры наказаний). При простой краже имеется множество вариантов, «ступеней в тяжести проступка, оценку которого на золотых весах мы требуем от судьи. Но по каким таким основаниям должны быть выисканы тяжесть преступления и соответствующая ей “карательная величина”, — об этом законодатель ничего не говорит. Ничего не говорится об этом и в учебниках или комментариях. Таким образом, современный институт применения наказания (соразмерения наказания) не имеет под собой почвы (выделено нами. — В.Г.). Эта высшая и изящнейшая работа “воздающей справедливости” при ближайшем рассмотрении оказывается только фокусом»[39].
По мнению Е.В. Королевой, при любом наказании (в том числе в виде лишения свободы) справедливого воздаяния по принципу «равным за равное» не происходит. Наказание ничего не восстанавливает и по своей природе такой целевой установки иметь не может, так как не компенсирует потери ни обществу, ни потерпевшему. Наказание лишь способно поддерживать социальную справедливость в общественных отношениях и удовлетворять частную волю потерпевших лиц[40].
Как уже говорилось, в результате преступления потерпевшему может причиняться различный вред. Уголовное наказание в отношении виновного лица, ничего фактически не возвращая потерпевшему, но причиняя страдания преступнику, может служить только в качестве утешения, успокоения обиженному. Такое утверждение становится понятным потому, что, во-первых, существует уголовный закон, Особенная часть которого представляет собой не что иное, как список «наказательных цен» за различные виды совершенных преступлений; а во-вторых, в процессе вынесения судом приговора и назначения наказания преступнику учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление и на условия жизни его семьи (ст. 60 УК РФ). Это означает, что фактически суд интересуется только теми обстоятельствами, которые относятся к преступлению и личности преступника, т. е. от воли и желания потерпевшего уже практически ничего не зависит.
Таким образом, можно говорить о вполне реально достижимой цели наказания — моральной компенсации вреда, причиненного преступлением. Компенсация (от лат. compensation — возмещение, уравновешивать, уравнивать) означает возмещение, вознаграждение за потерянное или уступленное[41]. Причем особо стоит сказать о том, что это именно «моральная компенсация вреда», которая может быть как полной, так и частичной, а не «полное возмещение» или «восстановление», поскольку в полном объеме практически никакой вред не может быть возмещен.
Аналогичный вариант предлагает В.К. Дуюнов, говоря об «удовлетворении чувства социальной справедливости граждан»[42]. Однако в ряде случаев чувства граждан могут остаться неудовлетворенными (или удовлетворенными не полностью, а только отчасти), поэтому, на наш взгляд, правильнее говорить о моральной компенсации вреда, причиненного преступлением.
Следующая цель наказания — исправление осужденных. Уголовный закон не раскрывает этого понятия, а наука считает, что данная цель выражается в том, чтобы удержать лицо, которое уже совершило преступление, от совершения новых преступных посягательств.
«Исправление» — изменение, дополнение, исправляющее что-либо; поправка. Исправить — значит устранить ошибки, недостатки, погрешности; сделать кого-либо, что-либо лучше, совершеннее, избавить от недостатков[43].
Как указывает И.С. Ной, исправление осужденного как цель наказания может считаться достигнутой лишь в том случае, если произошло моральное исправление человека, совершившего преступление, т. е. если новое преступление он не совершит не из страха перед
законом, а потому, что это противоречит его новым взглядам и убеждениям[44]. Важно подчеркнуть, что исправление преступника — это не просто обезвреживание, а превращение его в полезного члена общества, способного к честной трудовой жизни. Цель исправления будет считаться достигнутой, если осужденный больше не совершит преступления.
Во-первых, сразу следует оговориться, что такая цель не может распространяться на наказание в виде смертной казни. Во-вторых, исправление, на наш взгляд, представляет собой процесс, средство, с помощью которого возможно достижение каких-либо целей. Эту мысль подтверждает и законодатель, определяя термин «исправление осужденных» в ч. 1 ст. 9 Уголовно-исполнительного кодекса РФ как формирование у осужденных уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения.
Исправление осужденных как конечная цель в таком виде никогда не может быть достигнута — так же, как не может быть достижимой целью воспитание, учеба, работа или любой другой длящийся во времени процесс. Логически больше подходит слово «исправленность», т. е. законченность, завершенность, итог процесса исправления.
Часто ученые говорят о такой цели наказания, как ресоциализация осужденных, понимая под ней результат процесса перерождения преступника в законопослушного гражданина, осознавшего всю пагубность совершенного им преступления, способного адаптироваться к жизни в условиях свободы и заняться полезной деятельностью, восстановить при этом утраченные им социальные контакты с обществом[45].
Социализация (от лат. socialis — общественный) — это процесс усвоения человеческим индивидом определенной системы знаний, норм и ценностей, позволяющих ему функционировать в качестве члена общества, обладающего определенными правами, включающий как целенаправленное воздействие на личность (воспитание), так и стихийные, спонтанные процессы, влияющие на ее формирование[46]. «Ре-» — приставка, обозначающая «обратно, назад, вновь, снова». То есть предполагается, что индивид, совершив преступление, стал несоциальным типом и его можно поставить за рамки человеческого общества, социума. Видимо, дело обстоит не совсем так просто. Человек по своей сути всегда социален, независимо от того, какой вид поведения он избирает в той или иной ситуации. Правопослушное или противоправное поведение еще не дает права говорить о том, что он несоциализированный, десоциализировался и подлежит ресоциализации.
Нормальный человек не может жить вне общения с себе подобными. И даже об отъявленном негодяе нередко можно получить положительные отзывы от соседей или членов семьи. В большинстве преступников можно найти наряду с отрицательными и хорошие, позитивные качества. Видимо, не корректно будет говорить о том, что после совершения индивидом преступления надо решать вопрос о его ресоциализации, как будто он выпал сразу из всех полезных общественных отношений.
Другие ученые приходят к выводу о необходимости замены цели наказания в виде исправления на цель «уголовно-правовой реабилитации осужденного». В связи с этим исполнение наказания наряду с реализацией кары должно включать в свое содержание и исправительное воздействие, а оценка отбыванию наказания должна определяться исходя из того, как осужденный стремится уменьшить, загладить негативные последствия преступления, изменить свое поведение и организовать личную жизнь.
С другой стороны, реабилитация — это восстановление доброго имени, репутации (неправильно обвиненного или опороченного лица); восстановление (по суду или в административном порядке) в прежних правах. Если полагать, что преступник понес законное наказание за виновно совершенное преступление, то и такая формулировка цели наказания будет нуждаться в уточнении.
В самом широком смысле цель наказания — предупреждение совершения общественно опасных деяний. По мнению Ч. Беккариа, цель наказания заключается не в мучении и унижении человеческого существа; это воспрепятствование преступнику совершать новые вредные для сограждан деяния и отклонение других от совершения таких деяний[47].
В противоположность практике применения жестоких и мучительных наказаний, Ч. Беккариа пришел к выводам о том, что впечатление производит не столько строгость наказания, сколько его неизбежность, и что уверенность в неизбежности хотя бы и умеренного наказания производит всегда большее впечатление, чем страх перед другим, более жестоким, но сопровождаемым надеждой на безнаказанность[48].
Еще греческий философ Протагор видел цель карательной деятельности государства в исправлении преступника, в применении к нему наказания не за то, что он совершил преступление, так как все равно случившееся обратить невозможно, а в интересах будущего, чтобы впредь преступник «не грешил».
Анализируя мнения потерпевших от преступлений, можно увидеть, что не более 17% из них верят в то, что преступник после отбытия уголовного наказания может исправиться. Опрос граждан показывает, что им вообще неважно, какого пола, возраста, национальности, вероисповедания будет их первый встречный, лишь бы он не совершал преступления. Кроме того, они отмечают, что им также неважно, какими соображениями будет руководствоваться этот первый встречный для того, чтобы не совершать преступлений и правонарушений (высокими моральными идеями, религиозными канонами или страхом перед возможным наказанием), — главное, чтобы он вел себя безопасно для окружающих. Таким образом, на практике, с точки зрения граждан (в том числе и потерпевших), исправление преступников, во-первых, недостижимо и не может рассматриваться в качестве цели наказания, а во-вторых, не является необходимым условием того, что лицо в дальнейшем будет вести себя безопасно для окружающих. Такие ответы были получены нами в ходе опроса 87% респондентов из числа граждан, не привлекавшихся ранее к уголовной ответственности.
Полагаем, необходимо уточнить цели уголовного наказания, изложенные в ст. 43 УК РФ. Считаем, что к ним следует отнести кару, предупреждение совершения новых преступлений осужденными и предупреждение совершения преступлений иными лицами. В качестве самостоятельной цели наказания, на наш взгляд, можно рассматривать моральную компенсацию вреда, причиненного преступлением. Такие цели, как восстановление социальной справедливости и исправление осужденных, нуждаются в пересмотре и серьезной ревизии.
 
Библиография
1 См.: Наташев А.Е., Стручков Н.А. Основы теории исправительно-трудового права. — М., 1967. С. 32; Ной И.С. Вопросы теории наказания в советском уголовном праве. — Саратов, 1962. С. 155; Беляев Н.А. Уголовно-правовая политика и пути ее реализации. — Л., 1986. С. 14.
2 См.: Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность. — Л., 1973. С. 12—13.
3 См.: Новая философская энциклопедия: В 4 т. Т. 3. — М., 2001. С. 10.
4 См.: Фихте И. Сочинения: В 2 т. Т. 1. — М.; СПб., 1993. С. 84.
5 См.: Гербард И.Ф. История философии. Т. 3. — М., 1943. С. 34—35, 472—476.
6 См.: Ной И. С. Сущность и функции уголовного наказания в советском государстве. — Саратов, 1973. С. 50.
7 Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. — М., 2004. С. 103.
8 См.: Гегель. Г.Ф.В. Философия права. — М., 1990. С. 45—50.
9  Лист Ф. Наказание и его цели. — СПб., 1895. С. 34—37, 57.
10 См.: Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. — М., 1969. С. 69, 70; Кригер Г. Общие начала назначения наказания / Советская юстиция. 1980. № 1. С. 18.
11 См.: Кригер Г.А. Наказание и его применение. — М., 1962. С. 27.
12 См.: Прохоров Л.А. Общие начала назначения наказаний по советскому уголовному праву: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1972. С. 14.
13 См.: Брайнин Я.М. Принципы применения наказания по советскому уголовному праву // Юрид. сб. 1953. № 6. С. 66.
14 См.: Бышевский Ю.В., Марцев А.И. Наказание и его назначение. — Омск, 1975. С. 43.
15 См.: Прохоров Л.А. Общие начала назначения наказания и предупреждение рецидивной преступности. — Омск, 1980.
С. 40.
16 См.: Ткаченко В.И. Общие начала назначения наказания. — М., 1984. С. 12.
17 См.: Кузнецова Н.Ф. Совершенствование норм о преступлении // Проблемы совершенствования уголовного закона. — М., 1984. С. 84.
18 Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции: В 2 т. — Т. 2: Часть общая. — М., 1994. С. 97.
19 Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 2.
20 См.: Философский словарь. — М., 1991. С. 512; Ожегов С.И. Словарь русского языка. — М., 1989. С. 713; Советский энциклопедический словарь. — М., 1989. С. 1486.
21 Керимов Д.А. Философские проблемы права. — М., 1972. С. 377.
22 Философский энциклопедический словарь. — М., 1983. С. 460.
23 Похмелкин В.В. Социальная справедливость и уголовная ответственность. — Красноярск, 1990. С. 76.
24 См.: Познышев С.В. Основные вопросы учения о наказании. — М., 1904. С. 262—263.
25 См.: Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. — СПб., 1889. С. 53—54.
26 См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 914.
27 Маннс Г.Ю. Общее и специальное предупреждение в уголовном праве. — Иркутск, 1926. С. 9.
28 См., например: Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. — М., 1973. С. 138; Тарбагаев А.Н. Понятие и цели уголовной ответственности. — Красноярск, 1986. С. 96.
29 См.: Дуюнов В.К. Уголовно-правовое воздействие: теория и практика. — М., 2003. С. 162.
30 См., например: Ной И.С. Вопросы теории наказания...; Рейтборт А.М. Понятие и цели наказания. — М., 1961; Курга-
нов С.И. К вопросу о целях наказания. Реализация положений нового законодательства в сфере исполнения уголовных наказаний. — М., 1995; Маликов Б.З. Лишение свободы в политике наказания и законодательстве России. — Самара, 2003.
31 См.: Шаргородский М.Д. Указ. соч. С. 22.
32 См.: Полубинская С.В. К вопросу о целях наказания. Проблемы совершенствования уголовного закона. — М., 1984. С. 100.
33 См.: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. — М., 1998. С. 255, 576.
34 Философский энциклопедический словарь. С. 159.
35 Толковый словарь русского языка. С. 741.
36 См.: Аристотель. Политика. Афинская политика. — М., 1997. С. 38.
37 См.: Толковый словарь русского языка. С. 99.
38 См.: Дуюнов В.К. Указ. соч. С. 172.
39 Лист Ф. Задачи уголовной политики. Преступление как социально-патологическое явление. — М., 2004. С. 28—30.
40 См.: Королева Е.В. Лишение свободы в аспекте достижения целей наказания: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2003. С. 20.
41 См.: Словарь иностранных слов. — М., 1989. С. 419.
42 См.: Дуюнов В.К. Указ. соч. С. 172.
43 См.: Современный толковый словарь русского языка / Под ред. А.С. Кузнецова. — СПб., 2004. С. 251.
44 См.: Ной И.С. Вопросы теории наказания… С. 41.
45 См., например: Рыбак М.С. Ресоциализация осужденных к лишению свободы: проблемы теории и практики. — Саратов, 2004. С. 53—56.
46 См.: Новый энциклопедический словарь. — М., 2000. С. 1143.
47 См.: Беккариа Ч. Указ. соч. С. 18.
48 Там же.