Принципы современной российской интерпретационной формы реализации правовой политики

УДК 340.12

Страницы в журнале:  15-21

Е.М. Терехов,

преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин Балаковского филиала Саратовской государственной юридической академии Россия, Балаково terehov1989@yandex.ru

Исследуются начала осуществления интерпретационной формы реализации правовой политики на современном этапе развития; предлагается их классификация; подробно анализируются принципы интерпретационной формы реализации правовой политики.

Ключевые слова: правовая политика, интерпретационная форма реализации правовой политики, правоинтерпретационная деятельность, органы судебной власти.

При исследовании сущности интерпретационной формы реализации правовой политики большое значение имеет рассмотрение ее принципов. От того, насколько полно они определены, зачастую зависит путь дальнейшего развития правоинтерпретационной деятельности.

Принципы интерпретационной формы реализации правовой политики раскрывают ее природу, отображают наиболее общие черты развития, а также должны быть использованы в практике как базовые ориентиры ее осуществления; это основополагающие начала, определяющие общие подходы при осуществлении процесса оптимизации интерпретационной деятельности.

Среди принципов интерпретационной формы реализации правовой политики современной России нужно выделять две большие группы: общие и специальные.

Общие принципы характерны для всех форм реализации правовой политики. Наиболее удачной в этом плане представляется классификация, предложенная А.В. Малько, который выделяет научную обоснованность, системность, последовательность, целенаправленность, прогнозирование, реалистичность и др. [6, с. 216]

Принцип научной обоснованности означает, что субъекты интерпретационной формы реализации правовой политики при ее формировании основывают свою деятельность в первую очередь на результатах науки. Без всесторонней поддержки со стороны научных кругов невозможно выстроить эффективную систему, в условиях которой происходило бы усовершенствование толкования права. Особенно актуально это тогда, когда возникает необходимость в анализе интерпретационной деятельности в различные исторические времена.

Необходимо объективно понимать, что ученые исследуют вопросы толкования права не только такими, какие они есть на самом деле, но и такими, какими они будут спустя определенное время. В частности, это проявляется в анализе проблем, присущих интерпретационной деятельности, и предложении конкретных шагов, направленных на их разрешение.

Значение принципа научной обоснованности обусловлено также изменениями в нормативно-правовой базе общества: принимаются новые законы, вносятся изменения в уже действующие и т. д. Все это требует наличия адаптации для эффективного правоприменения, поскольку без нее количество допущенных правоинтерпретационных ошибок будет увеличиваться. Адаптация есть не что иное, как толкование правовых норм, которое как и нормативно-правовая система нуждается в совершенствовании. В этой связи следует согласиться с мнением В.А. Рудковского о том, что принцип научной обоснованности не реализуется автоматически: для этого необходимы соответствующие предпосылки как теоретические, так и практические, как субъективные, так и объективные [12, с. 96].

Принцип системности означает, что процесс претворения в жизнь интерпретационной формы реализации правовой политики имеет комплексный характер. В данном случае речь нужно вести о взаимодействии между собой всех форм реализации правовой политики. Несмотря на то что они являются относительно самостоятельными, все они ориентированы на достижение целей правовой политики. Каждая из форм реализации правовой политики зависит друг от друга. К примеру, полноценная интерпретационная политика невозможна без правотворческих наработок, равно как правоприменительная политика не может осуществляться без результатов применения интерпретационной политики. Подобных примеров довольно много.

А.В. Малько совершенно справедливо подчеркивает, что «правовая политика, будучи системной, внутренне согласованной деятельностью, проявляется в различных формах реализации, которые должны находиться в общем “русле” данной политики и быть скоординированными с остальными ее направлениями» [6, с. 221].

В Основах государственной политики Российской Федерации в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан (утв. Президентом РФ 04.05.2011) сказано, что «на формирование правовой культуры влияют такие факторы, как характер воспитания и моральный климат в семье, законопослушное поведение родителей; качественный уровень обучения в образовательных учреждениях; понятность, доступность и эффективность законодательства. Существенное значение имеют строгое соблюдение чиновниками норм закона и профессиональной этики; доступность правосудия и квалифицированной юридической помощи. Начинать правовое воспитание следует с дошкольного возраста. Необходимо приобщать детей к общепринятым нормам и правилам взаимоотношений со сверстниками и взрослыми (внимательность к людям, готовность к сотрудничеству и дружбе, оказание помощи нуждающимся, уважение к окружающим). Следует развивать практику обучения основам права в образовательных учреждениях. Помочь в формировании позитивного правосознания должны СМИ, теле- и радиоканалы, учреждения культуры. Планируется распространять социальную рекламу правовой направленности; создавать творческие проекты по предоставлению базовых юридических знаний. Следует отказаться от популяризации криминальной культуры и перейти к демонстрации положительных примеров социального поведения» [8].

В Основах государственной политики в области экологического развития России на период до 2030 года (утв. Президентом РФ от 30.04.2012) говорится, что «достижение стратегической цели государственной политики в области экологического развития обеспечивается: совершенствованием нормативно-правового обеспечения охраны окружающей среды и экологической безопасности; научное и информационно-аналитическое обеспечение охраны окружающей среды и экологической безопасности; формирование экологической культуры, развитие экологического образования и воспитания и др.» [7]

Таким образом, эти документы наглядно демонстрируют, что для повышения правовой грамотности и правосознания граждан, а также для совершенствования экологической политики Российской Федерации необходимо взаимодействие правотворческой, правоприменительной, правоинтерпретационной, доктринальной и правообучающей форм реализации правовой политики, поскольку без этого обозначенные цели просто не будут достигнуты.

Принцип последовательности означает долгосрочность и обдуманность осуществления интерпретационной формы реализации правовой политики.

России нужна интерпретационная форма реализации правовой политики, которая основана на современных тенденциях развития общества, накопленном опыте и научно обоснованных, фундаментальных представлениях о ближайших и отдаленных перспективах деятельности государства и общества.

В наши дни на территории Российской Федерации действует Концепция правовой политики до 2020 года. Данный документ ориентирован на модернизацию российского общества. На территории Казахстана действует аналогичная концепция (утв. Указом Президента Республики Казахстан от 24.08.2009 № 858). При ее утверждении было особо оговорено, что она «содержит высшие конституционные ценности: жизнь, права и свобода человека. Документ выступает своего рода приложением к Основному закону» [9].

В 2011 году был разработан проект Концепции правотворческой политики в Российской Федерации, содержащий отображение концептуальных основ правотворческой политики как системы теоретических взглядов относительно содержания, принципов, целей и задач этой политики на современном этапе развития Российской Федерации, а также конкретных мер, определяющих пути ее реализации на практике [11].

Следующим планомерным шагом должна выступить разработка проекта Концепции правоинтерпретационной политики. В ней будут отражены ближайшие планы в сфере интерпретационной деятельности.

К слову, на этом дело не заканчивается. Отдельными исследователями предпринимаются активные попытки разработать иные концепции, частично преследующие выполнение задач общей правовой политики. Так, А.В. Малько и С.В. Корсаковой в 2012 году был разработан проект Концепции муниципально-правовой политики в Российской Федерации, ориентированный на концептуализацию знаний о стратегии и тактике правового развития местного самоуправления и отражающий взгляды на сущность, цели, приоритеты, принципы, механизм формирования и реализации правовой политики России муниципального уровня [4, с. 8].

Принцип целенаправленности означает наличие целей, средств и приоритетов в интерпретационной форме реализации правовой политики. Здесь нужно вести разговор о системе. В частности, последняя выстроена с учетом главной цели интерпретационной формы реализации правовой политики — поиска путей оптимизации интерпретационной деятельности. На основе этого подбираются средства, необходимые для достижения заданной цели и определяются приоритетные направления последующего развития.

Очень важно, чтобы претворение в жизнь интерпретационной формы реализации правовой политики было основано на непротиворечивой системе целей и заданных приоритетов. При осуществлении последней используются только такие средства, которые позволяют оптимально достичь поставленных целей. В этом, на наш взгляд, заключается единство такой деятельности.

Интерпретационная форма реализации правовой политики направлена на получение конкретного результата, которым выступает выявление путей, способствующих совершенствованию интерпретационной деятельности. Эти итоговые наработки оказывают корректирующее воздействие на процесс правоприменения путем упорядочения толкования права.

Принцип прогнозирования означает предвидение будущих результатов интерпретационной практики.

Наличие данного признака корреспондирует с наличием интерпретационного прогноза — средства достижения целей интерпретационной формы реализации правовой политики. С принятием нормативного правового акта, регулирующего какие-либо правоотношения, возникает необходимость в уяснении его смысла. И здесь смысл заключается в том, что гораздо проще дать толкование правовой норме сразу после принятия документа, чем анализировать допущенные интерпретационные ошибки, обобщать наиболее распространенные из них и только после этого осуществлять разъяснительную деятельность.

Интерпретационную форму реализации правовой политики нужно осуществлять таким образом, чтобы можно было предвидеть потенциально возможные варианты развития процессов толкования права, поскольку она должна учитывать как действующую, так и перспективную ситуацию в сфере интерпретационной деятельности.

Обстановка складывается так, что интерпретацией должны заниматься не ведущие субъекты интерпретационной формы реализации правовой политики (Конституционный Суд РФ и Верховный Суд РФ), а рядовые правоприменители. В интервью «Российской газете» Т.Я. Хабриева пояснила, что за 2012 год было принято 334 закона. Этот показатель в 2 раза больше, чем за 2000 год. Такое количество принимаемых нормативных правовых актов превышает разумные пределы, что отражается на их качестве [1]. Сегодня вводится новая практика: ведомства должны «сами предварительно оценивать, чего ждать от очередного нормативного акта, будь то инструкция, приказ или даже закон. Соответствующее постановление недавно приняло Правительство страны. А сейчас министерство экономического развития уже подготовило необходимые приказы. Возможно, проблема в том, что часто авторы различных приказов и инструкций пишут правила не для себя. Они наблюдают за ситуацией как бы со стороны, поэтому и представление о той жизни, которую они регулируют, у них несколько абстрактное» [5].

Принцип реалистичности означает, что субъекты интерпретационной формы реализации правовой политики при выстраивании стратегии и тактики интерпретационной деятельности должны стремиться к выполнению достижимых целей, используя соответствующие средства. Нельзя выстраивать интерпретационную форму реализации правовой политики с учетом заранее недостижимых целей, поскольку в этом случае она обрекается на незавершенность и бессмысленность своего существования. Также этот принцип означает обязательный учет существующей социально-экономической и политико-правовой обстановки развития общества. В первую очередь, речь здесь идет об опыте.

Реалистичность состоит в понимании необходимости осуществления процесса оптимизации толкования норм права с целью эффективного правоприменения. Именно на этом следует строить всю систему осуществления интерпретационной деятельности. В этом смысле реалистичность интерпретационной формы реализации правовой политики есть ключ к безошибочному толкованию права.

Специальные принципы характерны только для интерпретационной формы реализации правовой политики.

Среди них выделим следующие: единство правоприменительной и интерпретационной форм реализации правовой политики; приоритет судебного толкования права; формирование единой интерпретационной практики на территории Российской Федерации; учет результатов интерпретационной формы реализации правовой политики при осуществлении правотворчества; взаимодействие зарубежных и отечественных органов судебной власти при осуществлении толкования права и др. Указанный перечень не является исчерпывающим.

Принцип единства правоприменительной и интерпретационной форм реализации правовой политики означает близость данных разновидностей правовой политики друг другу.

А.В. Малько отмечает, что интерпретационную форму реализации правовой политики целесообразно рассматривать в качестве составного компонента и формы проявления правоприменительной политики, поскольку основное назначение интерпретационной деятельности состоит все же в обеспечении законности и целесообразности правореализационных процессов. Однако интерпретационная форма реализации правовой политики, во многом выступая зависимой от правоприменительной политики, все же является относительно самостоятельной формой осуществления правовой политики, тем необходимым «каналом», с помощью которого субъекты могут корректировать ход будущей правоприменительной практики [6, с. 201].

В.А. Рудковский приходит к выводу, что «наука уделяет правоприменительной политике крайне мало внимания, хотя ее значимость в вопросах правового регулирования очевидна. Хрестоматийным является положение о том, что принятие закона — это хотя и исключительно важный, но лишь начальный этап правового регулирования. Не менее сложной является проблема адекватной реализации воли законодателя» [12, с. 265].

Обозначенную проблему раскрытия истинной воли законодателя призвана решить интерпретационная форма реализации правовой политики. Именно ясная воля законодателя в совокупности с правовой нормой образует грамотное правоприменение.

На прошедшем в Волгограде 16.05.2013 г. Международном круглом столе «Правоприменительная политика в современной России: проблемы формирования и осуществления» было сказано, что разработка проблем интерпретации и дифференциации оценочных выражений в уголовном праве будет способствовать совершенствованию судопроизводства, а уяснение содержания оценочных выражений сделает его более стабильным [10, с. 142].

Конечные наработки интерпретационной формы реализации правовой политики могут быть использованы в качестве составляющих, способствующих оптимизации правоприменительной деятельности. К примеру, введение предварительного судебного толкования, осуществляемого вышестоящими судами, позволит снизить количество интерпретационных и правоприменительных ошибок, допускаемых нижестоящими судами при отправлении правосудия.

Принцип учета результатов интерпретационной формы реализации правовой политики при осуществлении правотворчества означает, что на основании итогов интерпретационной деятельности могут быть внесены изменения в тексты нормативных правовых актов. Разумеется, делать это могут только законодательные органы, поскольку они уполномочены законом.

Механизм реализации данного принципа выглядит следующим образом: субъект интерпретационной формы реализации правовой политики (в подавляющем большинстве случаев это КС РФ) в ходе осуществления интерпретационной деятельности выявляет правовые нормы, смысл которых противоречит действующему законодательству. Далее принимается интерпретационный акт, который ориентирует законодателя на внесение в текст нормативного правового акта нужных изменений.

Также действие анализируемого принципа можно увидеть на примере обращения органов прокуратуры с протестом с целью устранения правовых коллизий. По словам Генерального прокурора РФ Ю.Я. Чайки, вследствие несовершенства, а иногда и противоречия регионального законодательства «тормозится» развитие приоритетных национальных проектов [2].

На одном из своих выступлений Председатель Правительства РФ Д.А. Медведев подчеркнул, что «сегодня важно последовательно работать над улучшением законодательства. Работать над тем, чтобы новые законы были адекватными состоянию российского общества. А также нашим перспективным планам. Чтобы они носили инновационный характер, то есть были рассчитаны на модернизацию. Каждая новая правовая норма требует детального анализа с точки зрения ее последствий для жизни людей» [13].

Принцип приоритета судебного толкования права означает, что разъяснения, данные органами судебной власти, пользуются наибольшим авторитетом по сравнению с разъяснениями других субъектов интерпретационной формы реализации правовой политики.

Судебные интерпретационные акты используются в повседневной деятельности многих правоприменителей в силу убедительности и аргументированности. Именно высшие суды определяют, в каком направлении должно происходить применение закона и какие тонкости в этом процессе следует учитывать.

Ведомственное толкование осуществляется федеральными органами исполнительной власти, однако в случае затруднения в установлении смысла конкретной нормы права министерства и ведомства прибегают к помощи судебных разъяснений, используя последние в качестве основы при принятии какого-либо решения.

Принцип формирования единой интерпретационной практики на территории Российской Федерации означает, что усилия всех субъектов интерпретационной формы реализации правовой политики по поиску путей оптимизации интерпретационной деятельности взаимосвязаны и направлены на достижение общей цели.

Подробнее стоит остановиться на принципе взаимодействия зарубежных и отечественных органов судебной власти при осуществлении толкования права.

Выступая на Международной конференции «Единое правовое пространство Европы и практика конституционного правосудия» С. Собянин «признал роль Конституционного суда, активно обращающегося к международным правовым нормам и практике Европейского суда по правам человека, заметив, однако, что взаимодействие ЕСПЧ с высшими судами не может рассматриваться как дорога с односторонним движением и потому ЕСПЧ должен полнее учитывать особенности и опыт национальных правовых систем» [3].

В.Д. Зорькин объяснил это тем, что в связи с наступлением нового этапа формирования единого правового пространства Европы должны использоваться адекватные правовые инструменты, которые не ограничиваются национальным правовым полем. Европейские стандарты прав и свобод человека меняют не только подход к конкретным правовым институтам — они меняют национальную правовую культуру, что требует более тесного взаимодействия между судами [3].

Российская Федерация признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года и Протоколов к ней. Применение этого документа российскими судами осуществляется с учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание любого нарушения конвенции.

Все рассмотренные выше принципы интерпретационной формы реализации правовой политики взаимосвязаны и взаимообусловлены. Приведенный перечень не является исчерпывающим. Детальному анализу были подвергнуты наиболее значимые из них. Специфика рассмотренных принципов заключается в том, что они применяются комплексно, поскольку без этого невозможно достижение эффективности оптимизации интерпретационной деятельности.

Таким образом, принципы интерпретационной формы реализации правовой политики — это основополагающие начала, определяющие общие подходы при осуществлении процесса оптимизации интерпретационной деятельности.

Список литературы

1. Барщевский М. Закон на душу населения. Погоня за количеством правовых актов вредит их качеству // Российская газета. 2013. 27 июня.

2. Дорофеев Н. О хлебе насущном и исполнении законов // Парламентская газета. 2008. 3 апр.

3. Закатнова А. Единство с Европой продемонстрировали конституционные судьи // Российская газета. 2006. 27 окт.

4. Корсакова С.В. Концепция муниципально-правовой политики в Российской Федерации: предлагаем проект для обсуждения // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2012. № 11 (30).

5. Куликов В. Закону предскажут будущее. Чиновников заставят прогнозировать последствия от принятия новых инструкций // Российская газета. 2010. 25 окт.

6. Малько А.В. Теория правовой политики. М., 2012.

7. Основы государственной политики в области экологического развития России на период до 2030 года (утв. Президентом РФ от 30.04.2012). URL: www.garant.ru (дата обращения: 05.09.2014).

8. Основы государственной политики РФ в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан (утв. Президентом РФ 04.05.2011) // Российская газета. 2011. 14 июля.

9. Основные направления Концепции правовой политики республики Казахстан на 2010—2020 года. URL: www.adilet.gov.kz (дата обращения: 06.09.2014).

10. Правоприменительная политика в современной России: проблемы формирования и осуществления: Обзор материалов Международного круглого стола / под ред. А.В. Малько, И.В. Ростовщикова, В.А. Рудковского // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2014. № 1.

11. Проект Концепции правотворческой политики в Российской Федерации / разраб. А.В. Малько, А.П. Мазуренко. М., 2011.

12. Рудковский В.А. Правовая политика и осуществление права. Волгоград, 2006.

13. Точки над «и». Дмитрий Медведев назвал четыре приоритета ближайшего четырехлетия: институты, инфраструктура, инновации, инвестиции // Российская газета. 2008. 23 июня.